Белый ДеньГин насторожился, едва зайдя в кабинет. Вроде всё правильно - стол, на столе бумаги, за ними макушка лейтенанта, второй стол, на нем никаких документов, коробка из кондитерской, письменный прибор, чашка с чаем... Стоп, коробка из кондитерской?
- Изуру... - ласково, как прикосновение к рукояти Шинсо.
- Да, Ичимару-тайчо? - ну прямо воплощение служебного рвения. Только шоколад с губ стереть.
- Сколько раз повторять, не раскидывай свои сладости по всему кабинету? - Гин терпел шуршание фантиков, если, конечно, ими не перекладывались доклады командованию.
- Это не моё! - под скептическим прищуром Кира быстро вытирает рот. - Это вам...
- По поводу? - изумление получается почти натуральным.
- 14 марта, - смущенно бормочет Кира. - Дарят шоколад...
- А Рангику оставила меня голодным?.. - Гин сосредоточенно вскрывает коробку.
- Она месяц назад угощала, на Валентинов День...
- И правда шоколад, - Гин задумчиво расматривает плитку. - Но почему белый?
- Так ведь Белый День же, - лепечет малиновый Кира.
- То есть здесь один сахар? - недовольно кривится Гин. Он не любит напоминаний о своих плохих зубах, из-за которых улыбается, не разжимая губ.
- Никакого сахара! - радостно восклицает Изуру. - Там мед! Гречишный. Он не сладкий... - Кира неуверенно опускает глаза.
Помариновав лейтенанта в сомнениях пару минут, Гин всё же пробует шоколадку.
Изуру ждет реакции, затаив дыхание.
Гин молчит, и Кира, не выдержав, срывается в объяснения:
- В кондитерской был большой выбор, я специально просил несладкий сорт, посоветовали этот, сказали что ощущения незабываемые, эксклюзивный рецепт из Мира Живых...
- Изуру... - перебивает его сдавленное сипение.
- ...с перцем. Белым. - убито заканчивает Кира.
- Изуру! - Гин почти совладал с голосом и теперь шипит, как Шинсо, вылетая из ножен.
Лейтенант заметно улучшил свое шунпо. Или научился превращаться в кувшин. Неважно, главное что вода ледяная. И можно залить пожар во рту. После литра Гин решил, что выживет. После полутора - что Кира, наверно, тоже. После двух - что паршивец был прав, ощущения незабываемые.
"Вернется - скормлю остальное", - мстительно думал Гин. Надо ли говорить, что в тот день лейтенант не вернулся. Зато заглянула Рангику. И не с пустыми руками, и наутро Гин нашел только крошки. Когда и что они закусывали адской смесью, память милосердно не сохранила.
- 14 февраля, - проинформировал Улькиорра, неодобрительно глядя, как смущенный Гримджоу ставит по коробочке перед владыками Уэко.
- Мы ж от всей души, - бормотал Грим, жалея, что послушал умника и повелся на дурацкую затею. Ладно хоть сердечки не ему рисовать выпало.
- Шоколад? - поинтересовался Тоосен, обнюхивая подарок.
- Из Мира Живых, - подтвердил Улькиорра.
- Экс-клю-зивный рецепт, - Гримджоу гордился, что не запнулся на сложном слове.
Гин посмотрел на кофейного цвета плитку на блюдце Айзена, на черную крошку в пальцах Тоосена, потом перевел взгляд на свою ещё нераспакованную коробку. И желудок завязался узлом в нехорошем предчувствии.