Caius asinus est!
архивирую третий тур
имхо, одно на троечку, одно просто добротное и одно стандартное
четвертый тур интереснее будет
3.25
Это Излом.
Ломаются копья и судьбы, путаются мысли и дороги. Меняются династии и двигаются границы. И тяжелые жернова дробят песчинки жизней.
Бьют нежданные молнии, рушатся незыблемые скалы, и ветер развеивает их прах над неспокойными волнами.
Несет потоком недостойную, от золотых роз Агариса к золотым листьям Алата. От кровавых ночей Раканы к пятнам крови на снегу Старой Придды.
Да не узнает прощения и покоя покинувшая дом отцов своих, не найдет пристанища и защиты.
Это Излом. Ничейное время.
И ушедшие боги отворачивают лики и закрывают глаза. И на сцену выходят люди – им решать, им жить, им умирать.
Им выбирать между духом и буквой присяг, между друзьями и врагами, между добром и злом. И им после держать ответ за свои поступки перед честью и совестью.
Это Излом. Время, когда бывает всё.
Когда нарушители клятв уходят безнаказанными, когда оберегаемый гибнет прежде щита. Когда тень обретает свободу, когда слепота смерти отступает перед горячей кровью, когда зеленая вода отпускает свою добычу.
Когда остается одна луна, один нож, одна кровь – на двоих. И тает лед под золотом взгляда, и забываются печаль и долг, и сплетаются руки и волосы.
Это Излом. Время, когда невозможное возможно.
3.36
На Зимнем Изломе самые длинные ночи. Наверно, именно поэтому дни кажутся такими яркими. Но и короткими, Создатель, какими же короткими! Особенно если ты маршал Талига и можешь приехать домой лишь на неделю. Так мало времени для того чтобы обнять жену, полюбоваться младшим сыном, погордиться старшими. Белокурые макушки высятся уже вровень с твоей, в темных глазах пляшут лукавые закатные звери, а в изгибе губ угадывается улыбка дедушки Арно, бретера и юбочника. Ох, берегитесь барышни, когда через пару лет эти два красавца явятся покорять столицу!
Вот и сейчас разговор идет о дамах. Чей шарф достоин развеваться на вершине захваченной крепости?
- Прекрасная эрэа, - падает на колени граф Савиньяк, - окажите мне честь увенчать эту крепость вашими цветами.
- Мой верный рыцарь, - улыбается графиня, развязывая ленту, - да пребудут с вами удача и моя любовь!
- Одна мама на троих, кажется, не делится… - хмуро бормочет Лионель.
- Как? – картинно хватается за голову граф. – Неужели мои сыновья до сих пор не обзавелись дамами сердца? А как же Мари, Софи и Эжени, о которых я читал в письмах?
- Жюль, Поль и Клод, - ехидно комментирует Эмиль, за что и получает тычок от брата. В долгу он не остается, и через секунду оба падают в сугроб.
- Не надо их разнимать, - трогает супруга за локоть Арлетта. – Сейчас успокоятся, а ты ещё простудишься чего доброго.
- Но ты же сваришь мне глинтвейн, - Арно целует кончики озябших пальцев.
- Глинтвейн? – близнецы выныривают из снежного облака. – А нам глинтвейн?
- Алкогольные напитки? – притворно хмурится отец. – Днем? Детям до семнадцати? Нет.
- Как снежную крепость воевать, так мы уже взрослые… - жалобно тянут сыновья, делая умильные щенячьи глазки. – А как глинтвейн, так сразу ма-аленькие…
- Вот если штурм удастся, - утешает мать, - будете считаться взрослыми и получите по кружке.
- Ура! – и храбрые завоеватели уносятся лепить снежки и обсуждать стратегию.
Сияет солнце, слепит глаза. Шевелятся низкие сугробы, выдавая дерзких разведчиков. Остается лишь подняться в полный рост и броситься в атаку с боевым кличем «За глинтвейн!»
Хрустит мороз обледенелыми веточками, румянит щеки графини, щиплет за нос малыша Арно. Звенит над полем боя радостный детский смех, и трещит под ногами наст.
Искрится снег, мелькают снаряды, сыплются колючим дождем за шиворот. Захватчиков двое, и осажденному в крепости графу приходится туго. Особенно когда внутри заканчивается снег, и приходится отстреливаться кирпичами из стен.
В одном из проломов близнецы и собираются устроить эскаладу. Но сначала, чтобы всё было по-честному, последний шанс защитникам:
- Сударь, - раздается звонкий голос графа Лэкдеми, - мы сегодня милостивы и даем вам последний шанс сохранить жизни и стены! Пусть мечи королей рассудят, кому властвовать над…
Вызов на дуэль прерывает низкий бас дворецкого:
- Госпожа графиня, гости скоро прибудут.
- Мальчики! – Арлетта ждет, пока к ней не повернутся все три азартных лица, и продолжает: - Война закончена. Пора переодеваться к обеду!
- А наш глинтвейн? – напоминает Лионель, недовольный тем, что его прервали на самом интересном месте.
- Нет проигравших, значит, нет и победителей, - улыбается граф.
- Значит, мы все победили! – Эмиль запускает последний снежок.
- Значит, всем и достанется, - подтверждает графиня. – А теперь марш в дом!
3.40
Когда Робер вошел в дом, Альдо с потерянным видом комкал в руках какую-то бумажку.
«Прислуга на свадьбе, - значилось там. – Обед на кухне. Уехала к Адриану, вернусь завтра. Целую, Матильда».
- Где здесь кухня? – истерично вскрикнул Альдо.
- За какой-то дверью, - улыбнулся Робер.
Шутку сюзерен не оценил и с голодным огнем в глазах рванул первую же попавшуюся дверь. Та оказалась заперта.
«Это прачечная, - прочел Робер, сняв приколотый к двери листочек. – Альдо, со стиркой ты не справишься. Кухня дальше по коридору, третья дверь налево».
Кухню нашли без приключений. Но на столе ждал не красиво сервированный обед, а очередной свиточек.
«Сваришь себе кашу», - Робер уселся на табурет.
- Я? – возмутился Альдо. – Я государством должен управлять, а не кухаркой работать!
Робер не считал лишним умение приготовить себе еду, но промолчал. Равно как и не стал комментировать методы принцессы Ракан. Её внук – ей и воспитывать.
- У меня рука ранена, - продемонстрировал Робер вчерашнюю уже почти зажившую царапину на ладони. – Её бы врачу показать, смазать да забинтовать, но на доктора у меня сейчас денег нет…
- Ничего, - милостиво взмахнул рукой Альдо. – Скоро у нас будет достаточно денег и власти, чтобы не беспокоиться об оплате докторишкам. А пока, мой Повелитель Молний, я позабочусь о тебе, как истинный король!
- Я могу читать, что тебе делать, - быстро перебил Робер намечающуюся речь о будущем величии Раканов и Талигойи.
- Да, - царственно кивнул принц. – Я справлюсь с этой задачей самостоятельно от начала и до конца! И не смей мне помогать!
- Разожги очаг, - начал Робер. Посмотрел в голубые глаза Альдо и ткнул пальцем: - Очаг это там.
- Подуй на угли, - Робер читал ровным голосом с большими паузами, чтобы Альдо успел выполнить указания. – Вытри глаза от пепла. Подложи дров. Сначала мелкие кусочки. Мелкие это толщиной в палец, а не в ногу. Когда загорятся – крупнее, толщиной в руку.
- Возьми в шкафу котелок. В нижнем шкафу. Котелок круглый. И закопченный. Проверь чтобы дно было целым. Да пальцем проведи. Проведи, а не потыкай. Отложи пробитый котелок, возьми следующий. Осторожней, это последний!
Робер посмотрел на посудину и подтвердил, что она целая и вообще годится.
- Набери в котелок воды. Вода в бочке. Она льется. Сними мокрую рубашку и разложи на столе сохнуть. Аккуратно зачерпни воду котелком.
Робер полюбовался полураздетым Альдо и подивился про себя, откуда Матильда могла так точно предсказать его действия?
- Повесь котелок на крюк над огнем. Крюк горячий. Не суй грязные пальцы в рот. Возьми тряпку в ящике и хватайся ею.
Робер присмотрелся и решил, что когда Альдо зализывает обожженный палец, лицо у него совершенно детское. Но недостаточно, чтобы предлагать поцеловать, чтоб не болело.
- Возьми на полке кружку и долей в котелок воды из бочки. Не доверху. Наполовину. Наклони котелок и выплесни лишнее. Не суй пальцы в рот и возьми тряпку!
Да, личико обиженного ребенка. Но целовать это уже слишком. Интересно, сколько ещё раз он будет обжигаться, прежде чем запомнит?
- Возьми соль в верхнем шкафчике. Крупный светлый порошок. В стеклянной банке. С надписью «Соль». Найди в ящике ложку. Это черпак, возьми поменьше.
- Ложкой едят суп, - пробормотал под нос Альдо. – Но здесь всё большое!
- Выбери самую маленькую, - подсказал Робер и продолжил чтение: - Насыпь в котелок ложку соли. Помешай. Подними котелок с пола, повесь его обратно и снова налей воды. И возьми, наконец, тряпку!
Во второй раз Альдо справился быстрее.
- Мешок с крупой в углу. Отсыпь две чашки. Отсыпь две чашки крупы в миску. Миска в том шкафу, где был котелок.
Робер тихо улыбнулся тому, что Матильда не стала приказывать внуку найти метлу и подмести. Наверно решила, что это слишком сложно. Но она точно знала, что первая порция крупы окажется на полу.
- Подожди, пока вода закипит. Когда забурлит. Это когда большие пузыри лопаются. Пальцем не проверять, твою кавалерию!
До закипания воды Робер как раз успел смазать обожженную ладонь принца маслом.
- Высыпь крупу в котелок. Размешай ложкой. Придерживай котелок, чтоб не опрокинулся. Тряпкой!
Во избежание дальнейших повреждений Робер завязал тряпку у Альдо на руке.
- Подожди четверть часа. Сходи умойся и найди чистую рубаху.
К собственному внешнему виду Альдо всегда относился серьезно. Поэтому вернулся он через полчаса. Робер предложил снова раздеться, пока не закончится возня на кухне, и продолжил чтение:
- Попробуй помешать кашу. Достань из каши обломки ложки. Другой ложкой, а не пальцами!
Матильда первый раз ошиблась: Альдо не стал возиться с другой ложкой, а просто сдернул котелок с крюка и попытался ссыпать щепки с поверхности каши. Разумеется, котелок вывернулся из рук и грохнулся на пол. Каша осталась внутри и, кажется, даже не шелохнулась.
Альдо остолбенел. Робер хмыкнул и заглянул в листочек.
- Шкатулка в моей спальне. Возьми там деньги и сходи в харчевню к гоганам. Не забудь переодеться в чистое и умыться!
Позже встретившись с принцессой, Робер спросит, как она сумела составить такую подробную инструкцию и ошибиться лишь раз в самом конце. И почти не удивится, услышав: «Это фамильное. Анэсти однажды пришлось при мне варить кашу. Это было незабываемо».
имхо, одно на троечку, одно просто добротное и одно стандартное
четвертый тур интереснее будет
3.25
Валентин/Меллит, невозможное возможно
Это Излом.
Ломаются копья и судьбы, путаются мысли и дороги. Меняются династии и двигаются границы. И тяжелые жернова дробят песчинки жизней.
Бьют нежданные молнии, рушатся незыблемые скалы, и ветер развеивает их прах над неспокойными волнами.
Несет потоком недостойную, от золотых роз Агариса к золотым листьям Алата. От кровавых ночей Раканы к пятнам крови на снегу Старой Придды.
Да не узнает прощения и покоя покинувшая дом отцов своих, не найдет пристанища и защиты.
Это Излом. Ничейное время.
И ушедшие боги отворачивают лики и закрывают глаза. И на сцену выходят люди – им решать, им жить, им умирать.
Им выбирать между духом и буквой присяг, между друзьями и врагами, между добром и злом. И им после держать ответ за свои поступки перед честью и совестью.
Это Излом. Время, когда бывает всё.
Когда нарушители клятв уходят безнаказанными, когда оберегаемый гибнет прежде щита. Когда тень обретает свободу, когда слепота смерти отступает перед горячей кровью, когда зеленая вода отпускает свою добычу.
Когда остается одна луна, один нож, одна кровь – на двоих. И тает лед под золотом взгляда, и забываются печаль и долг, и сплетаются руки и волосы.
Это Излом. Время, когда невозможное возможно.
3.36
Савиньяки, зимние праздники в кругу семьи. Глинтвейн и снежки
На Зимнем Изломе самые длинные ночи. Наверно, именно поэтому дни кажутся такими яркими. Но и короткими, Создатель, какими же короткими! Особенно если ты маршал Талига и можешь приехать домой лишь на неделю. Так мало времени для того чтобы обнять жену, полюбоваться младшим сыном, погордиться старшими. Белокурые макушки высятся уже вровень с твоей, в темных глазах пляшут лукавые закатные звери, а в изгибе губ угадывается улыбка дедушки Арно, бретера и юбочника. Ох, берегитесь барышни, когда через пару лет эти два красавца явятся покорять столицу!
Вот и сейчас разговор идет о дамах. Чей шарф достоин развеваться на вершине захваченной крепости?
- Прекрасная эрэа, - падает на колени граф Савиньяк, - окажите мне честь увенчать эту крепость вашими цветами.
- Мой верный рыцарь, - улыбается графиня, развязывая ленту, - да пребудут с вами удача и моя любовь!
- Одна мама на троих, кажется, не делится… - хмуро бормочет Лионель.
- Как? – картинно хватается за голову граф. – Неужели мои сыновья до сих пор не обзавелись дамами сердца? А как же Мари, Софи и Эжени, о которых я читал в письмах?
- Жюль, Поль и Клод, - ехидно комментирует Эмиль, за что и получает тычок от брата. В долгу он не остается, и через секунду оба падают в сугроб.
- Не надо их разнимать, - трогает супруга за локоть Арлетта. – Сейчас успокоятся, а ты ещё простудишься чего доброго.
- Но ты же сваришь мне глинтвейн, - Арно целует кончики озябших пальцев.
- Глинтвейн? – близнецы выныривают из снежного облака. – А нам глинтвейн?
- Алкогольные напитки? – притворно хмурится отец. – Днем? Детям до семнадцати? Нет.
- Как снежную крепость воевать, так мы уже взрослые… - жалобно тянут сыновья, делая умильные щенячьи глазки. – А как глинтвейн, так сразу ма-аленькие…
- Вот если штурм удастся, - утешает мать, - будете считаться взрослыми и получите по кружке.
- Ура! – и храбрые завоеватели уносятся лепить снежки и обсуждать стратегию.
Сияет солнце, слепит глаза. Шевелятся низкие сугробы, выдавая дерзких разведчиков. Остается лишь подняться в полный рост и броситься в атаку с боевым кличем «За глинтвейн!»
Хрустит мороз обледенелыми веточками, румянит щеки графини, щиплет за нос малыша Арно. Звенит над полем боя радостный детский смех, и трещит под ногами наст.
Искрится снег, мелькают снаряды, сыплются колючим дождем за шиворот. Захватчиков двое, и осажденному в крепости графу приходится туго. Особенно когда внутри заканчивается снег, и приходится отстреливаться кирпичами из стен.
В одном из проломов близнецы и собираются устроить эскаладу. Но сначала, чтобы всё было по-честному, последний шанс защитникам:
- Сударь, - раздается звонкий голос графа Лэкдеми, - мы сегодня милостивы и даем вам последний шанс сохранить жизни и стены! Пусть мечи королей рассудят, кому властвовать над…
Вызов на дуэль прерывает низкий бас дворецкого:
- Госпожа графиня, гости скоро прибудут.
- Мальчики! – Арлетта ждет, пока к ней не повернутся все три азартных лица, и продолжает: - Война закончена. Пора переодеваться к обеду!
- А наш глинтвейн? – напоминает Лионель, недовольный тем, что его прервали на самом интересном месте.
- Нет проигравших, значит, нет и победителей, - улыбается граф.
- Значит, мы все победили! – Эмиль запускает последний снежок.
- Значит, всем и достанется, - подтверждает графиня. – А теперь марш в дом!
3.40
Робер/Альдо, "домашнее хозяйство"
Когда Робер вошел в дом, Альдо с потерянным видом комкал в руках какую-то бумажку.
«Прислуга на свадьбе, - значилось там. – Обед на кухне. Уехала к Адриану, вернусь завтра. Целую, Матильда».
- Где здесь кухня? – истерично вскрикнул Альдо.
- За какой-то дверью, - улыбнулся Робер.
Шутку сюзерен не оценил и с голодным огнем в глазах рванул первую же попавшуюся дверь. Та оказалась заперта.
«Это прачечная, - прочел Робер, сняв приколотый к двери листочек. – Альдо, со стиркой ты не справишься. Кухня дальше по коридору, третья дверь налево».
Кухню нашли без приключений. Но на столе ждал не красиво сервированный обед, а очередной свиточек.
«Сваришь себе кашу», - Робер уселся на табурет.
- Я? – возмутился Альдо. – Я государством должен управлять, а не кухаркой работать!
Робер не считал лишним умение приготовить себе еду, но промолчал. Равно как и не стал комментировать методы принцессы Ракан. Её внук – ей и воспитывать.
- У меня рука ранена, - продемонстрировал Робер вчерашнюю уже почти зажившую царапину на ладони. – Её бы врачу показать, смазать да забинтовать, но на доктора у меня сейчас денег нет…
- Ничего, - милостиво взмахнул рукой Альдо. – Скоро у нас будет достаточно денег и власти, чтобы не беспокоиться об оплате докторишкам. А пока, мой Повелитель Молний, я позабочусь о тебе, как истинный король!
- Я могу читать, что тебе делать, - быстро перебил Робер намечающуюся речь о будущем величии Раканов и Талигойи.
- Да, - царственно кивнул принц. – Я справлюсь с этой задачей самостоятельно от начала и до конца! И не смей мне помогать!
- Разожги очаг, - начал Робер. Посмотрел в голубые глаза Альдо и ткнул пальцем: - Очаг это там.
- Подуй на угли, - Робер читал ровным голосом с большими паузами, чтобы Альдо успел выполнить указания. – Вытри глаза от пепла. Подложи дров. Сначала мелкие кусочки. Мелкие это толщиной в палец, а не в ногу. Когда загорятся – крупнее, толщиной в руку.
- Возьми в шкафу котелок. В нижнем шкафу. Котелок круглый. И закопченный. Проверь чтобы дно было целым. Да пальцем проведи. Проведи, а не потыкай. Отложи пробитый котелок, возьми следующий. Осторожней, это последний!
Робер посмотрел на посудину и подтвердил, что она целая и вообще годится.
- Набери в котелок воды. Вода в бочке. Она льется. Сними мокрую рубашку и разложи на столе сохнуть. Аккуратно зачерпни воду котелком.
Робер полюбовался полураздетым Альдо и подивился про себя, откуда Матильда могла так точно предсказать его действия?
- Повесь котелок на крюк над огнем. Крюк горячий. Не суй грязные пальцы в рот. Возьми тряпку в ящике и хватайся ею.
Робер присмотрелся и решил, что когда Альдо зализывает обожженный палец, лицо у него совершенно детское. Но недостаточно, чтобы предлагать поцеловать, чтоб не болело.
- Возьми на полке кружку и долей в котелок воды из бочки. Не доверху. Наполовину. Наклони котелок и выплесни лишнее. Не суй пальцы в рот и возьми тряпку!
Да, личико обиженного ребенка. Но целовать это уже слишком. Интересно, сколько ещё раз он будет обжигаться, прежде чем запомнит?
- Возьми соль в верхнем шкафчике. Крупный светлый порошок. В стеклянной банке. С надписью «Соль». Найди в ящике ложку. Это черпак, возьми поменьше.
- Ложкой едят суп, - пробормотал под нос Альдо. – Но здесь всё большое!
- Выбери самую маленькую, - подсказал Робер и продолжил чтение: - Насыпь в котелок ложку соли. Помешай. Подними котелок с пола, повесь его обратно и снова налей воды. И возьми, наконец, тряпку!
Во второй раз Альдо справился быстрее.
- Мешок с крупой в углу. Отсыпь две чашки. Отсыпь две чашки крупы в миску. Миска в том шкафу, где был котелок.
Робер тихо улыбнулся тому, что Матильда не стала приказывать внуку найти метлу и подмести. Наверно решила, что это слишком сложно. Но она точно знала, что первая порция крупы окажется на полу.
- Подожди, пока вода закипит. Когда забурлит. Это когда большие пузыри лопаются. Пальцем не проверять, твою кавалерию!
До закипания воды Робер как раз успел смазать обожженную ладонь принца маслом.
- Высыпь крупу в котелок. Размешай ложкой. Придерживай котелок, чтоб не опрокинулся. Тряпкой!
Во избежание дальнейших повреждений Робер завязал тряпку у Альдо на руке.
- Подожди четверть часа. Сходи умойся и найди чистую рубаху.
К собственному внешнему виду Альдо всегда относился серьезно. Поэтому вернулся он через полчаса. Робер предложил снова раздеться, пока не закончится возня на кухне, и продолжил чтение:
- Попробуй помешать кашу. Достань из каши обломки ложки. Другой ложкой, а не пальцами!
Матильда первый раз ошиблась: Альдо не стал возиться с другой ложкой, а просто сдернул котелок с крюка и попытался ссыпать щепки с поверхности каши. Разумеется, котелок вывернулся из рук и грохнулся на пол. Каша осталась внутри и, кажется, даже не шелохнулась.
Альдо остолбенел. Робер хмыкнул и заглянул в листочек.
- Шкатулка в моей спальне. Возьми там деньги и сходи в харчевню к гоганам. Не забудь переодеться в чистое и умыться!
Позже встретившись с принцессой, Робер спросит, как она сумела составить такую подробную инструкцию и ошибиться лишь раз в самом конце. И почти не удивится, услышав: «Это фамильное. Анэсти однажды пришлось при мне варить кашу. Это было незабываемо».
@темы: приддумки, почеркушки
-
-
27.09.2009 в 02:04-
-
27.09.2009 в 02:07-
-
27.09.2009 в 02:08до энцы с котелком и мукой я б не додумалась...
-
-
27.09.2009 в 02:14-
-
27.09.2009 в 02:18о ужас... хочется романтики и на всем четвертом туре не могу подобрать заявки
чтоб не алвадик и чтоб не сорваться в стеб
-
-
27.09.2009 в 02:21-
-
27.09.2009 в 02:28мя тупит
ткни пальцем?
-
-
27.09.2009 в 02:30-
-
27.09.2009 в 02:3627 я хочу прочитать а не писать
8 имхо слишком грустное
а вот над 7 надо будет завтра подумать