попытка рекламы :)

наша маленькая но доблестная команда таки идет играть на втф

а вот здесь можно оставить нам заявку
если не можете сами её придумать - пользуйтесь

@темы: баканяшки

---

карент

сегодня не люблю людей
всех вообще и отдельных в частности, некоторых конкретных - так особенно

если в первый день отпуска ты уже считаешь время до его окончания - это хорошо или плохо?

где находится точка равновесия между плюшками от общения и спокойными нервами?
ах да, между фидбеком и фаном её не существует

---

алиса

у меня сегодня главная новость - обнаружила на ноте новый перевод баккано
Roxxy Chan переводит первую часть алисы - куда быстрее ленивой меня уже половина готова или скопирована с даярей? не проверяла, впрочем, неважно
Радостно утащила ссылку к себе в кладовку

Я прыгаю и унянякаю, увидев там в речи Нила "я заявляю"
И меня не смущает даже Лэдд Руссо
Ведь это же здорово, что на русском появится ещё кусок!

@темы: баканяшки

---

пробегом

прекрасный рабочий вечер тяпницы
ага, самая работа и болтология началась в шесть... а официально рабочий день у меня до семи - интересно во сколько он закончится сегодня?
битый час на трех языках склоняю слово "отоптимиздить"
иногда все таки люблю свою работу и голос майкла тоже, ага...

@темы: кукуся

---

Baccano! :: 2001 - The Children Of Bottle

мы это так долго вычитывали, что когда закончили - постаралась поскорее забыть, как страшный сон
и так хорошо забыла - на три месяца! - что даже сюда не выложила

ранее в сериале

Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4

Глава 5
~ Улыбка ~

Вдали от замка лежало старое кладбище. Там – к одному из окрестных деревьев – и привязали Сильви. Было видно, что её опутали не веревкой, а странной субстанцией, похожей на отвердевший бетон. Но тусклого лунного света не хватало, чтобы точно разглядеть цвет материала.
– Что ты собираешься со мной делать? – спросила Сильви. Её голос прозвучал не слишком обеспокоенно, хотя на лице и появилась неуверенность.
Прислонившаяся к надгробию фигура, на которую она смотрела, не шевельнулась и легкомысленно отозвалась:
– Всё, чего я хочу – знание. Знание, которым вы, бессмертные, обладаете. Я собирался пытать сопляка Чеса и поглотить его, когда он ослабеет… но даже не предполагал, что всё так обернётся. Честно говоря, я и сам не знаю, что делать.
Силуэт перед ней склонил голову набок, словно зайдя в тупик.
– А вот твоё тело захватывать я бы не хотел. Я тебе обязан, да и не желаю оказаться вдруг запертым в женском теле.
– Ты не думаешь, что победить могу и я?
– Нет, не ты. Твоё желание исполнилось, не так ли? Ты получила вечную красоту, к которой всегда стремилась. А у меня есть четкая цель, которой я ещё не достиг. Поэтому тебе никогда не одолеть меня.
– Рискнешь попробовать? – спросила Сильви.
Казалось, тень задумалась, потом отвернулась и буркнула: «Неа».
Повисла пауза, и Сильви воспользовалась ею, чтобы высказаться.
– Вот что я думаю, – с нажимом сказала она, не обращая внимания, хочет ли тень её слушать.
– Чтобы стать самой красивой женщиной мира, ведьма делала много гадостей. Но, добившись своего, она решила: «Я достигла своей мечты и теперь проведу остаток жизни, помогая другим исполнить их желания». Тебе не кажется, что это хорошая история, хотя, конечно, зависит от того, насколько плохи были её поступки. Разве это стремление нельзя считать новой целью?
Силуэт обдумал её слова. Потом покачал головой, признавая поражение:
– Я… наверно, я не могу позволить себе такого развлечения.
-------
– Я принес из машины лампу.
– Опаздываешь. Что ты так долго? Фу, как бензином несет…
– Прости, не сразу нашел.
Дойдя до библиотеки, из которой вел тайный ход, они на секунду замерли, удивленные хаосом, царившим в комнате.
Почти все книжные полки валялись, как опавшие листья, словно по комнате пронесся торнадо.
– Фил!
Одна из Фил неподвижно лежала в углу. К счастью, она, похоже, была просто без сознания, и её жизни ничто не угрожало. Её легонько потормошили, и вскоре она открыла глаза и тут же начала описывать, что случилось.
– Внезапно появилось чудовище… схватило Госпожу Сильви… и швырнуло меня вместе с книжным шкафом об стену…
Затаив дыхание в дурном предчувствии, Элмер и Нил высоко подняли лампу и сделали первые шаги по тайному ходу. Сначала они не хотели брать с собой Фил, но протесты девушки и мысль, что опасно оставлять её одну, заставили их передумать.
Когда они спускались по тоннелю к кладбищу, Нил с любопытством сказал:
– Странно… Могу поклясться, что где-то по пути камень сменялся землей…
Лампа освещала только каменные стены. Красная земля, которую Майза и Нил видели здесь в прошлый раз, нигде не показывалась.
Когда они добрались до конца и Нил отодвинул в сторону камень, закрывающий выход, то сразу же увидели Сильви, привязанную к дереву.
– Вот и вы, – раздался позади них молодой голос. – Будет больше проблем, чем я думал.
Нил напрягся, развернулся… и обнаружил перед собой человека, которого никогда раньше не видел.
За его спиной на поверхность выбрался Элмер и всмотрелся в темную фигуру:
– Что? Стой, ты же…
Фил, шедшая последней, непроизвольно вскрикнула, увидев незнакомца:
– Господин Фелт!
Когда лунный свет полностью осветил лицо юноши, в глазах Фил мелькнуло смущение, и она в замешательстве замолкла.
– Привет… мистер Нил, правильно? Вы впервые видите меня как Фелта Нибиля…
Он вежливо представился… и тут, хотя голос остался по-юношески звонким, интонация полностью сменилась на безобразно-высокомерную:
– Но ты уже знаком с Дезом Нибилем, демон в маске!
Троица перед ним мгновенно застыла… А потом, словно осознав великую истину, Элмер пробормотал:
– Неужели… вы же… мэр, вы же не напоили этой водой собственного сына…
Подобное даже представить было страшно, но юноша только помотал головой:
– К несчастью, нет. Мой сын… мой сын умер пятнадцать лет назад. Во сне, новорожденным младенцем.
Фелт оперся на надгробие и начал свой рассказ, будто предлагая им подарок, который они унесут с собой в могилу.
– Не знаю, что это была за болезнь, но казалось, что он просто заснул. А я-то думал, что у меня впереди долгая и счастливая жизнь, когда женился на дочке мэра.
В момент, когда он почти достиг своей цели, когда, наконец, вскарабкался на вершину здешнего мирка, он потерял единственного сына. Он забрался в лабораторию, решив скрыть смерть сына от жены. Он соврал ей, что идет посоветоваться о больном малыше с торговцем, а сам впрыснул свою «воду» в резервуар, где росло его следующее тело. Украденного гомункула он выдал за своего ребенка и жил двойной жизнью, деля одно сознание между двумя личностями: «Дезом» и «Фелтом», пока его жена не умерла от болезни и даже после этого.
Чтобы выставить перед горожанами Фелта сообразительным и расторопным, он специально изображал Деза как надменного, холодного и жестокого человека. Он продолжал делать так же, даже когда Элмер прибыл в поселок… но в его уме что-то изменилось.
Внешний мир. Когда наличие жены перестало приковывать его к поселку, он почувствовал, что может сбежать через лабораторию во внешний мир. Мысль ещё не до конца оформилась, но уже крутилась в голове и отказывалась уходить.
И, пока Сильви описывала мир за пределами леса, эта мимолетная идея превратилась в цель всей его жизни.
– Услышав про волшебный мир снаружи, я задумался…
Юноша печально смотрел в ночное небо, и ненависть переполняла его голос.
– Если бы поселок не был изолирован… Если бы у меня был доступ к доктору из внешнего мира, то мой сын! Моя жена! Никто из них бы не умер!
Он выпрямился и, словно в порыве чувств, широко раскинул в воздухе руки.
– Я с самого начала это всё ненавидел. Поселок, созданный ради единственного эксперимента. Ту девчонку! Себя! Поэтому я решил. Когда придет время мне покидать город…
Золотистые глаза юноши угрожающе сверкнули в слабом свете луны и сфокусировались на девушке возле Элмера.
– Я оставлю его в руинах.
Элмер слушал молча, словно глубоко задумавшись, рядом с ним неподвижно застыла потрясенная Фил. Молчала и Сильви, сосредоточенно хмуря брови… Только Нил фыркнул и шагнул вперед, излучая величие.
– Вот. Я внимательно выслушал тебя. Теперь ты готов умереть?
– Ой-ёй-ёй… какой ты нетерпеливый!
– Я заявляю: заткнись. Во внешнем мире есть миллиарды людей более несчастных, чем ты. Во мне нет жалости к тому, кто оплакивает собственную судьбу, – отрывисто сказал Нил, сделал ещё шаг вперед и вытянул руки, чтобы схватить юношу за горло.
– Эй, Нил! Погоди секунду! – закричал Элмер, пытаясь его остановить…
Но прежде, чем Нил успел отреагировать, что-то обвилось вокруг его щиколотки.
– Что?
В тот же миг Нил взлетел в воздух и повис вверх ногами. Так же быстро нечто дернуло его вниз, впечатывая в твердую землю.
– Ох!
Что-то огромное накрыло Нила, упавшего ничком на грунт.
– Разве ты не слышал, как я сказал, что добавил свою воду в собственный резервуар? Её впитала эта масса плоти, которая должна была стать моим следующим телом. Вот как всё получилось! Зачем мне теперь волноваться о старении или длительности жизни? Я могу… могу быть бессмертным, как вы!
Огромный багровый ком плоти – будто кто-то взял кусок гниющего мяса, небрежно разрубил его на части, а потом снова слепил их вместе – извивался, как монстр в видео-игре, и с него капала отвратительная слизь. Было сложно сказать, насколько он велик, но, казалось, как минимум в два раза больше взрослой коровы.
– Теперь смотрите. И жалейте меня, высмеивайте меня, бойтесь меня. Это я, который никогда не закончит становиться мной… Ха-ха-ха-ха-ха!
Пока гомункул в облике юноши безумно хохотал, Элмер пробормотал себе что-то под нос, но неуслышанные слова рассеялись в холодном воздухе.
– Не… не заставляй себя смеяться…
-------
Когда Чес и Майза, узнавшие новости от Фил, добрались до кладбища, они столкнулись со странным зрелищем. На их глазах огромная масса алой плоти обвилась вокруг Нила и Элмера и колотила ими оземь.
– О нет! – воскликнул Фелт. – Прибыла подмога!
От неприкрытой издевки в голосе юноши Майза сдавленно вскрикнул.
– Ну что, начнем переговоры?.. – заговорил юноша. В лунном свете его лицо казалось жестким и хищным.
– Переговоры?
– Я думаю напоить кого-то из вас водой и захватить его тело… так что, почему бы вам самим не выбрать, кто это будет?
– Сколько ещё? – отрывисто спросил Нил, восстановившись после двадцатого удара о землю, ломающего кости.
– Что?
– Ты сказал «погоди секунду». Так сколько ещё мне ждать?
Элмер вспомнил свои недавние поспешные слова.
– Я заявляю: я подожду ещё минуту. Если ты ничего не сделаешь… я отомщу. Этому кому плоти, дураку, который его контролирует… И весь поселок станет хворостом для огня моего гнева. Если не хочешь, чтобы это воплотилось в реальность – сделай что-нибудь.
Элмер секунды три обдумывал предложение Нила, а потом заговорил:
– Я бы сказал – звучит просто великолепно! Ты пытаешься взвалить ответственность на меня, потому что сам не знаешь, что делать?
– Твой невообразимо дурацкий комментарий уменьшил время на тридцать секунд.
– По-погоди! Стой, стоп! Эх-х…
Всё ещё вися вверх ногами, Элмер пожал плечами… и изрыгнул содержимое желудка. Вылетевшая из его рта жидкость полностью покрыла гору мяса, управляемую Фелтом.
В воздухе завоняло чем-то острым и жгучим. Запах разнесся от Элмера по всей поляне.
«Масло?! Нет… Что же это?!»
Фелт обернулся, удивленный незнакомым ароматом в воздухе.
– Фил! Беги! Майза! Не дай ему уйти!
Майза первым узнал запах и ринулся вперед, не дожидаясь, пока Элмер договорит.
За тот краткий миг, когда Фелт отвлекся на то, что позади, Майза сжал его, как тисками. В юном теле Фелта не хватало сил, чтобы освободиться, и он замер в хватке Майзы, лицом к кому плоти.
– Может ты и слышал от Сильви о внешнем мире… но полагаю, ты ещё не знаком с чудесами бензина, да?
С этими словами Элмер изо всех сил грохнул лампу о надгробие.
Из разбитой колбы вылетела искра…
И ночь озарилась вспышкой багряного света.
-------
– Ну, не мог же я отправиться на встречу с чудовищем неподготовленным, правда?
– Никогда бы не подумал, что ты напьешься бензина, – буркнул Нил.
– Удивлен, да? – весело хихикнул Элмер. – Тогда смейся… уф, мне всё нутро перекрутило. Ну да, пить бензин не стоило. Не будь я бессмертным, мог бы и помереть.
Сам по себе взрыв был не так уж и велик. Всё-таки есть же предел тому, сколько жидкости может поместиться в желудок человека. Но багровая масса плоти, застигнутая внезапным шквалом огня, мгновенно вспыхнула и сгорела дотла, неистово корчась в пожирающем пламени. Конечно, Нилу и Элмеру тоже досталось, но их обожженная плоть быстро восстановилась.
Бензиновая вонь и смутно напоминающий барбекю запах заполнили воздух, смешиваясь в гнилостный смрад, который любого заставил бы задыхаться.
Что же до Фелта…
– А-а… а-а-а-а-а…
– Хм. Меньшего я и не ждал.
Распростертое на снегу тело конвульсивно вздрагивало, и взгляд юноши оставался пустым.
– Он только что испытал сожжение заживо, причем поверхность кожи была гораздо больше, чем у обычного человека.
– Ну, должен сказать, умереть в огне в любом случае неприятно, – Майза поделился личным опытом, возможным только в силу их бессмертия. В то же время Элмер подскочил к Фелту и обхватил его руками, пытаясь усадить.
– Эй, – сказал Нил, для виду пытаясь остановить Элмера, на что тот только рассмеялся:
– Я же управился за минуту, как и обещал, правда? Теперь я о нем позабочусь.
– Говоря «позабочусь», ты имеешь в виду…
Как только Майза начал озвучивать свои опасения…
…живот Фелта лопнул, и оттуда вырвался кусок плоти.
– ?!
– Элмер!
Никто ничего не успел понять, а ком плоти уже исчез во рту Элмера, как оказалось, таща за собой маленькую бутылочку.
– Грркррк!
Несмотря на все усилия, бутылочка и плоть протолкнулись по пищеводу Элмера в желудок. И юноша, истекающий кровью из раны в животе, торжествующе рассмеялся, словно одержал абсолютную победу.
– Ха-ха… ха-ха-ха-ха-ха! Попался, чудовище… Конечно, я бы ни за что не собрал всю свою плоть в одном месте… Ты только что проглотил пузырек с моей «водой».
– Маленький ублюдок!..
Нил поднял юношу за горло так, что тот подавился и закашлял кровью.
– Как только… я разобью пузырек… мы с тобой начнем битву за контроль над твоим телом… От… от неё зависит моя жизнь… Если я проиграю… мне конец. Я… не могу умереть здесь. Я хочу увидеть внешний мир! По силе воли мы равны… Нет, у меня преимущество!
В рассуждениях было мало логики, но глаза умирающего Фелта лихорадочно сияли – ярче, чем когда бы то ни было.
По спине у Майзы и Нила побежали мурашки, и они невольно отступили назад… но улыбка ни на секунду не сходила с губ Элмера.
Фелт уставился на него с непримиримой ненавистью, видимо, в ответ на эту вечную усмешку.
– Почему… почему до сих пор улыбаешься?.. Разве ты не боишься… смерти…
– Боюсь, конечно. Но я выиграю это сражение, сто процентов.
Из-за безоговорочной уверенности в голосе Элмера свет в глазах Фелта на миг потускнел.
– Что?.. Чепуха…
– Пока ты не разбил пузырек, предупрежу лишь раз. Ты зря потратишь время.
От следующего поступка Элмера у Майзы похолодела кровь.
У всех, кто это видел, внезапно пересохло во рту. Разве что Чес, будь он здесь, сохранил бы спокойствие.
Элмер схватил правую руку Майзы и положил себе прямо на лоб.
Всего-то.
– Если я проиграю, Майза тут же меня поглотит. Так что твои шансы выбраться отсюда живым… равны нулю.
Элмер ухмылялся от уха до уха. На лбу Фелта выступил холодный пот.
– Ты… ты блефуешь.
На секунду по его лицу пробежало отчаяние, но он собрался, и свет в глазах вспыхнул ещё яростней.
– Ты, ты болван. Даже если ты это сделаешь…
– Хочешь сказать, ты используешь мои воспоминания и притворишься мной, так?
– !
– Тогда ладно, меняем план. Майза, как только пузырек разобьется, немедленно ешь меня. Не жди дальше.
– Понял.
«Что?.. Нет! Он врет! Он ни за что так не поступит!»
В мысли Фелта вкралась сумятица, и он с тревогой глянул на Майзу.
Но… Лицо Майзы, которое во всех воспоминаниях Фелта хранило только выражение отстраненной доброжелательности, сейчас окаменело. Стоящий здесь человек мог хладнокровно убить младенца и глазом не моргнуть.
– Этот парень мафиози, знаешь ли. Он умеет абстрагироваться.
– Не мафиози, Элмер… каморриста.
Даже когда Майза мягко поправил Элмера, его взгляд ничуть не изменился, оставаясь ровным и холодным.
«Что за… он блефует?.. или он…»
Несколько секунд Фелт колебался…
Не зная, что этим решил свою судьбу.
– Всё кончено.
Из тела Майзы вдруг ушло напряжение… а Фелт внезапно понял, что с животом Элмера что-то не так.
Фелту показалось, будто в него что-то вцепилось, и в тот же миг Майза вытянул вперед левую руку и раскрыл ладонь.
Только тогда Фелт осознал абсолютную реальность своего поражения, и его с головой накрыло отчаяние.
В левой руке Майза держал ком плоти, которому полагалось быть в желудке Элмера, а Элмер в правой руке – бутылочку с прозрачной жидкостью.
– Удивлен, правда?
Элмер запрокинул голову и расхохотался. В свою очередь Майза вытер со лба холодный пот и глубоко вздохнул.
«Я и подумать не мог, что он его выпотрошит заживо под болтовню…»
Схватив правую руку, Элмер заслонил от взгляда Фелта значительную часть тела Майзы, и тот, используя это слепое пятно, достал нож и вспорол Элмеру брюхо. Фелт лежал ничком на земле и не мог видеть, как хлынула кровь, скрытая полами тренча Майзы. А окончательно сразила его мысль, что они смогли на лету придумать такой план.
– Мы не зря столько прожили, малыш! – бодро сказал Элмер, изучая рану на животе Фелта. – Держись!
Но она оказалась куда серьезнее, чем он предполагал.
– Ой… Майза, что нам делать?
Майза нагнулся и внимательно осмотрел повреждение. Потом вздохнул и покачал головой:
– Ему не помочь.
И тогда… лицо Элмера впервые погрустнело.
– Я надеялся, мы сможем его спасти…
– Ха… так… так не всё бывает, как ты хочешь… Так тебе и надо…
Но Элмер едва прислушался к словам, что выталкивал изо рта умирающий Фелт, и в раздумье склонил голову набок.
– Но когда ты умрешь, я просто улыбнусь.
– ?..
– Не могу сказать, что забочусь о мертвых. Я могу восхвалять тех, кто умер не напрасно, и улыбаться в память о них… но всё, что останется после твоей смерти, – это сам факт. Я имею в виду, что твоя смерть ничуть меня не расстроит. Мы все будем радоваться, потому что это значит, что зло повержено.
– Чт…
Элмер громко расхохотался, обрывая Фелта на полуслове:
– Подумать только, ты только что сказал, что так мне и надо, да? Ты добился своей цели расстроить меня, правильно?
Тогда-то к Фелту и пришло осознание, которого он не мог отрицать.
– Так что это счастливый конец, правда? Ну же… Улыбнись.
Зло…
Если разделить мир на добро и зло… Элмер С. Альбатросс точно попал бы в последнюю категорию. Настолько, что ему идеально бы подошло слово «демон».
Это сложно понять, потому что он хотел всего лишь «счастливого конца», но это правда. Остальное было для него неважно. Ничего не важно. Он ни перед чем не остановился бы ради исполнения своих желаний. Его истинная натура – абсолютное зло. Но всё равно вокруг него не было несчастных.
Квинтэссенция чистого зла, которую сам Элмер не осознавал… была центром его существа.
Теряя сознание, Фелт проклял свою глупость за попытку напрямую противостоять кому-то вроде Элмера.
Возможно, Элмер знал, о чем думает юноша, возможно – нет. Он ничем этого не выдал, когда снова заговорил:
– Если тебе это не подходит – не умирай.
По лицу Элмера пробежала тень грусти. Фил, до сих пор наблюдавшая со стороны, подошла ближе.
– Всё кончено…
– Нет, нет! Не хочу, не хочу! Проклятье, если бы только рядом был доктор…
И тут Фил вспыхнула белым пламенем ярости.
-------
Я в ярости. Вот и всё.
Конечно, потрясением было осознать, что он меня обманывал.
Но важно не это.
Я теперь злюсь, потому… Потому что Фелт так мало думает о собственной жизни.
Возможно, совсем недавно и я была такой же. Я вижу. Я понимаю, почему так злился Господин Нил. Внутри меня собирается и усиливается всё, даже разочарование в себе, будто в любой момент готовое вырваться.
Почему, почему я должна зависеть от милости кого-то подобного?
Я столько страдала из-за его эгоистичных мыслей, а теперь он пытается сбежать, даже не дав мне шанса заставить его понять, о чем я думаю.
Непростительно.
Я могла бы в итоге простить его за всё со мной содеянное. Но… не за это.
Ведь прежде всего это значит, что мне больше не будет кого прощать.
Объект моей ненависти скоро исчезнет. Тогда какой выход останется моей ярости?
Я не могу дать ему умереть. Я не могу дать ему сбежать. Ни за что.
В голову приходит мысль, и рука тянется без малейшего колебания.
К бутылочке, которую держит Господин Элмер.
-------
– Господин Элмер, всё будет хорошо. Пожалуйста, улыбнитесь, как обычно.
– Что?
И пока Элмер пытался понять смысл её слов… Фил выхватила из его руки пузырек, открыла крышечку и одним быстрым движением выпила содержимое. И в тот же миг… обмякло тело Фелта. Смерть добралась до его плоти.
– Фил!
– Чем ты думала?!
Тишина.
В лунном свете Элмер молча стоял и ждал, пока заговорит девичье тело.
Через миг, что показался вечностью, тело Фил открыло рот.
– Она… она даже не пыталась сопротивляться… почему? – тихо сказало оно.
Теперь его контролировало сознание Фелта.
– …
Услышав слова, Нил тут же шагнул вперед, чтобы оборвать жизнь Фелта… но Майзу и Элмера отвлек метнувшийся к ним сзади силуэт.
За миг до того, как на всё ещё ошеломленного Фелта обрушился гнев Нила… даже быстрее его кулака… Из леса выбежала другая Фил и со всей мочи влепила Фелту пощечину.
– Не смей сбегать… Думал, просто страданий или смерти… Думал, чего-то такого будет достаточно, чтобы искупить всё, что ты сделал со мной, с Господином Чесом, с Госпожой Сильви, с Господином Элмером?! Да ни за что!
Фил вложила в пощечину всю свою ярость, но окружающие удивились куда сильнее Фелта. Не только потому, что впервые видели, чтобы Фил так бурно выражала свои чувства – куда больше их поразило, что сознание Фил всё ещё жило в другом теле.
– Понятно… Вода действует только на тело. Логично, если подумать.
– Я заявляю: не логично.
На мгновение Фелт замер с перекошенным от шока лицом.
– Это… это значит, что я проживу ещё немного? – наконец пробормотал он, глядя на Фил.
– Ну… не уверен, что в этой стране присуждают смертную казнь за нападение и попытку убийства, – легко ответил Майза, глядя на Элмера.
Но вместо того, чтобы отшутиться, Элмер неожиданно подошел к Фелту и широко улыбнулся:
– Я рад, что ты жив.
Он легонько потрепал теперь женскую голову Фелта:
– Теперь ты сможешь всё искупить.
Несмотря на искреннюю улыбку Элмера лицо, когда-то принадлежавшее Фил, скривилось от отвращения к себе.
– Даже… даже если я выживу и что-то исправлю… что потом? Зачем мне заглаживать вину? Ради чего?!
– Ты уже говорил зачем, верно? Говорил, что хочешь увидеть внешний мир.
– …
Недовольный Фелт открыл рот, чтобы возмутиться, и Элмер, опустившись перед ней на колени, поднял руку, чтобы погладить по щеке. На этот раз он сумел изобразить на лице подобие серьезности.
– Давай увидим внешний мир, – сказал он робко и тихо, так что никто больше не слышал. – Однажды мы сможем показать его и горожанам.
– Но…
Удерживая Фелта прямым взглядом, Элмер продолжил:
– Быть несчастным не грех. Грех – решить не испытывать счастья.
Элмер мягко улыбался, но Фелт упрямо отводил взгляд.
– Ты правда думаешь, что кто-то вроде меня и Фил может обрести счастье?
Посуровев, Элмер положил вторую руку Фелту на щеку, ласково укачивая его голову в ладонях.
– Видишь ли, несчетное число людей в мире живут и умирают, даже не зная смысла слова «надежда». Они могли осиротеть с самого рождения, или прийти в мир только ради того, чтобы погибнуть от голода или нехватки единственного глотка воды. Снаружи есть люди, рожденные ради единственной цели – умереть. Но вы двое, по крайней мере, знаете, что такое надежда, правильно? Отказываться от неё – оскорбление самой жизни.
Во взгляде Элмера была сила. Может, даже злость. Фелт с вызовом глянул в ответ, будто упрямо отрицая послание.
– Да что ты понимаешь!..
– Конечно, я не знаю, что ты чувствуешь. Даже пройди я через то, что выпало тебе, я бы не понял, потому что уже знаю, на что похож внешний мир. Но это значит, что и ты, выйдя наружу, научишься понимать нас, верно?
Фелт удивленно распахнул глаза и молча уставился на Элмера. Тот, не обращая внимания на её замешательство, негромко продолжал:
– Так что, Фелт, не говори таких грустных слов. Ну, то есть, для меня грустных. Если у тебя есть силы такое говорить, используй их, чтобы надеяться. Узнай, что такое счастье… Я тебя научу. Я научу тебя, даже если это займет годы…
Элмер умолк, взял Фелт за щеки и потянул их.
– Ну… Давай. Же. Улыбнись. Понял?
«Этот человек всё ещё бесспорное зло».
В этом он был уверен.
Но хотя бы на этот раз Фелт решил принять медовое предложение дьявола.
Он понял, что тот уже давно держал его в руках… с того момента, как вступил в поселок. И понимал, что ему не сбежать.
Секунду Элмер изучал лицо Фелт…
В его глазах промелькнула неловкость, и он вздохнул:
– Я сказал, улыбнись, а не плачь, тупица.

Эпилог
~ Дети бутылки ~

После бурных событий прошла неделя, и жизнь в поселке продолжалась, как обычно.
С роковой ночи никто больше не видел Фелта… а смельчаки, что набрались храбрости и решились зайти в старый замок, обнаружили, что он опустел, будто там никого никогда и не было.
Горожане предпочли остановиться на том, что разгневанные демоны забрали Фелта для своих темных целей и ушли.
Демонам прислуживали пять ведьм, и именно на них возложили вину за смерть Деза. Больше никаких вопросов, дело закрыто…
…Или они так думали.
Всё началось однажды утром, когда жители набрали воды из колодца.
Одни её просто выпили, другие – приготовили на ней еду.
– Что?.. Что это?! Что… происходит?!
Как только вода смочила их губы, прямо в головах внезапно появились странные воспоминания. О том, как они издевались над Фил… Но не с их точки зрения, как обидчиков, а словно они сами оказались на месте Фил – жертвы.
Её жалкие попытки защититься стали их битвами, её страдания из-за слепых предрассудков и ненависти – их собственными ранами.
Опыт оказался болезненным. Воспоминания разделились не поровну, они глубже пустили корни в сердцах тех, кто сильней всего её мучил.
– Хватит… уходи. Я сожалею. Пожалуйста, уйди… Прости меня! Убирайся из моей головы…
Но девушек здесь больше не было, и некого было молить о прощении.
Снова и снова солнце вставало над поселком. Просочившиеся в разум воспоминания оставались неизменными объективными фактами. И завтра, и послезавтра…
Непрощенным и неосвобожденным от вины, жителям осталась только боль в сердце.
На веки вечные…
-------
– Должен сказать, что не ожидал найти у тебя злопамятную жилку.
– М-м?
– Да. Я имею в виду, ты вылил «воду» Фил в городской колодец.
Чес и Элмер сидели на диване в лаборатории за лесом и болтали.
– Это их наказание – невозможность попросить прощения за свои преступления. Хотя я правда никогда не думал, что можно заставить кого-то выпить воду, а потом не сопротивляться. Идеальный способ прояснить недопонимания. Они разделят прошлое Фил, её память и опыт. Когда Фил решит, что с них хватит, она может вернуться. Хм. Может, лучше будет навестить их до того, как умрет старый Билт, и горожане разойдутся своими дорогами.
– Это несколько…
– Кстати о недопонимании. Я слышал, что горожане посчитали мои празднования Рождества и Пасхи демоническими ритуалами. Надо однажды вернуться и всё разъяснить, как ты считаешь?
– Только не делай это лично, – сказал Чес, закатывая глаза, и кажется, Элмер согласился, отводя взгляд и меняя тактику:
– Итак, Чес. Когда ты собираешься мне улыбнуться?
– Э?
– Слышал, ты кричал что-то вроде этого, пока убегал от горожан.
Знающая усмешка Элмера всколыхнула в памяти Чеса события той ночи. Как только его озарило, на что намекает Элмер, его глаза комически распахнулись, и над бровями выступил холодный пот.
– Фи-Фил! Ах ты, маленькая!..
– Да ладно, не пытайся увильнуть. Улыбнись! Тебе нужно что-то смешное? Посмотрим, смогу ли я вытащить тигра из ширмы*…
– О чем ты гово… Проклятье! Нет! Не у тебя на глазах! Никогда!
На эту ребяческую вспышку Элмер ухмыльнулся и, подражая голосу Сильви, пропищал:
– Ой, Чес, ты такой милашка.
– Б-бу! – сердито огрызнулся покрасневший Чес, но Элмер лишь запрокинул голову и весело расхохотался.

Через полгода после стычки в лесу пять алхимиков закончили свои новые изыскания в лаборатории Билта.
Они хотели найти способ для гомункулов выжить вне леса… другими словами – сделать их людьми. Знаний одного Майзы не хватало, поэтому пришлось консультироваться по телефону с неким гомункулом из Нью-Йорка и живущим с ней молодым человеком, но в итоге решение нашлось.
– Так что теперь, Майза?
– Я бы хотел посетить Японию и найти Денкуро, но думаю, сейчас лучше вернуться в Нью-Йорк к семье.
– Я поеду с тобой, – тихо сказал Чес. – Хочу снова кое-кого увидеть.
Теперь он знал, что его нью-йоркские друзья – хорошие люди. Он уехал – нет, сбежал – с Майзой, потому что не мог смотреть им в лицо, но… но теперь думал, что сможет быть с ними честным.
Элмер осмотрел остальных, прежде чем высказать своё мнение:
– Тогда, думаю, я прокачусь до Японии. Давненько там не был. Проверю, выпустили ли они нового Супер Марио. Ах, да. Если увижу Денкуро, разумеется, сообщу вам.
– Думаю, я поеду с тобой. Давно не видела мистера Денкуро.
– Я заявляю: я тоже поеду.
Сильви и Нил подошли к Элмеру: теперь стало очевидно, что их пути расходятся.
Даже не попрощавшись, они тихо открыли дверь, ведущую наружу.
В конце концов, недолгое расставание ничего для них не значило. Им принадлежало всё время мира.
– …
Хотя все направились к выходу… Фелт по-прежнему сидел, забившись в угол кресла, и мрачно смотрел с лица Фил. Сильви заметила её раздумья и отошла к ней.
– Что не так? Разве ты не хотел увидеть внешний мир?
Фелт помолчал, потом медленно поднял глаза на Сильви и ответил:
– А достоин ли я его увидеть?
– То есть?
– Я ещё не уверен. Из воспоминаний Фил я, наконец, понял, каким презренным был. Нет, думаю, лучше сказать, что я снова столкнулся с тем, что уже знал. Даже если Фил сумеет меня простить, что мне делать снаружи? Я полгода об этом думал… но так и нашел ответа. Имеет ли кто-то вроде меня право… жить во внешнем мире?
В голосе Фелта прозвучало отвращение к самому себе, и он понурил голову.
Он скорее почувствовал, нежели увидел, как ладони Сильви касаются его щек, а через секунду уже пристально смотрел на неё. На лице Сильви, как всегда, играла ласковая улыбка – единственное, что выбивалось из её соблазнительного образа.
– Не расстраивайся. Разве Элмер не говорил, что лучше всего ты выглядишь, когда улыбаешься?
– За последние полгода столько раз, что и не упомнить. Но я все равно не могу найти цель своей жизни. Не могу не думать, вдруг всё, что раньше вело меня, исчезнет, когда я выйду наружу?.. Я боюсь.
Сильви присела на краешек кресла рядом с Фелтом.
– Помнишь ту ночь? Когда ты сказал, что у меня нет цели в жизни?
Её слова вызвали такие четкие воспоминания о той ночи, будто это случилось всего пару дней назад. Фелт говорил, что у неё нет цели в жизни, и поэтому она наверняка проиграет поединок воль.
– Если у меня нет цели в жизни, значит ли это, что я не имею права жить или смеяться?
– Ну… Забудь. Это было глупо.
– Нет, я не в том смысле. Я имею в виду, что сейчас ты ошибаешься.
По-прежнему улыбаясь, Сильви посмотрела Фелт в глаза и понизила голос, чтобы только он её слышал:
– Если честно, целью моей жизни было отомстить.
– Что?
Удивленный Фелт уставился на Сильви круглыми глазами.
В улыбку Сильви вплелась доля грусти.
– Когда Сцилард отобрал моего любимого… – продолжила она, – я провела каждый миг следующих трехсот лет, мечтая о мести ему.
– Но ты говорила, что желала вечной красоты…
– Это тоже ради мести. Я думала, что если буду совершенно не похожа на себя, он меня не узнает. Я бы незаметно подобралась к нему и схватила бы ублюдка за голову прежде, чем он бы успел среагировать. Глупо, правда? Но потом… я услышала от Майзы, что Сцилард мертв. Я поверить не могла.
Её голос наполняло сложное чувство, и Фелт безропотно слушал, затаив дыхание.
– Элмер был прав. Я бы с радостью купалась в крови девственниц, если бы считала, что это поможет. Я отчаялась. Поэтому новость о смерти Сциларда меня шокировала. На миг мне показалось, что я потеряла всё, что заставляло меня жить дальше.
На лицо Сильви вернулась улыбка.
– По сравнению со мной твоё желание такое позитивное. Я завидую. И что за желание! Увидеть окружающий мир… Никогда не слышала о такой захватывающей цели. Ты ещё не знаешь, но он куда больше, чем ты можешь вообразить. Я живу три века… но даже не мечтаю сказать, что видела всё, что мир может предложить.
– …
Сильви заметила подходящий сзади силуэт и улыбнулась шире.
– Возвращаясь к разговору. Пытаясь привыкнуть , что Сциларда больше нет, я кое во что вляпалась… Если честно, не думаю, что выбралась бы, если бы не Майза и Нил.
– ?
– Поэтому хочу, чтобы ты оглянулся на людей вокруг, пока пытаешься оправдать себя и исполнить желание увидеть мир. Этого хватит… Хотя Элмер, кажется, сделал помощь другим людям настоящим смыслом своей жизни.
Высказавшись, Сильви вернулась к товарищам.
Фелт хотел спросить, что она подразумевала, но кто-то схватил его за руку и дернул.
Он обернулся и увидел готовую уходить Фил.
– Идем, – улыбаясь сказала она. Ошеломленный искренностью её улыбки Фелт встал и только потом понял, что согласно кивнул.
– В улыбающемся лице есть что-то волшебное. В прямом смысле волшебное.
– О нет, он снова начал.
– Нет-нет-нет, я серьезно. Увиденная улыбка придает мне сил. Слушайте, улыбка – это лучшая часть генетической памяти человека, а смех – естественное действие с самого рождения…
– А что случилось с плачем и воплями?
– Ай, погоди, посмотри с другой точки зрения. Младенческое «а-а-а» – это на самом деле смех. «Устрашающее Зрелище – Младенец, Орущий От Смеха!» или что-то вроде… нет, может лучше «потрясающее» вместо «устрашающего»?
– Я заявляю: заткнись.
Элмер хотел было продолжить дурацкий спор, но заметил готовых уйти девочек… и они все вместе вышли наружу в залитый солнцем день.
-------
…Если честно, в глубине души я боюсь, что испугалась бы внешнего мира.
Сколько бы ни пыталась, я не могла найти повода для улыбки после ночи, когда отдала Фелту одно из своих тел. Поэтому я чувствовала скорее тревогу, чем счастье, слыша, что мы собираемся уезжать.
Конечно, было время, когда я хотела увидеть внешний мир. Но могу ли… Могу ли я, так долго знавшая лишь лес, на самом деле приспособиться и выжить во внешнем мире?
«…Тот лес – твоя бутылка и твоя колба. Вы существа, которые не могут жить снаружи…»
Теперь я ясно помню свое прошлое. И не могу забыть слов создавшего меня алхимика. Думаю, это был дед господина Билта, и мне жаль, что я даже не знаю его имени.
Я рассказала о своих опасениях господину Элмеру, а он рассмеялся и сказал: «Всего-то?»
– Вы с Фелтом ещё не вышли из своих бутылок.
Потом его улыбка слегка померкла, и он стал чуточку более серьезным:
– Я считаю, что каждый отчасти гомункул. Мы не можем выжить вне своих колб… вне своего знакомого и уютного мира, понимаешь? Но возможно, точно можно, расширить границы самой колбы… Ох, как бы объяснить? Лучшего примера я не могу придумать. Это Хью умел понятно формулировать псевдофилософские откровения.
Хью. Я помню, что пару раз упоминание его имени обрывало разговоры бессмертных. Из любопытства я спрашиваю о нем.
– Ну… Я бы сказал, что лучше всего встретиться с ним лично. А, ладно. Когда уедем, ты сама сможешь его увидеть. В любом случае, единственный способ растянуть стекло – нагреть его. Холодное выражение вроде твоего не сработает.
Слушая его, я вдруг нерешительно подумала, что же хочу увидеть снаружи. Я надеялась, что смогу сразу измениться, но, похоже, этому не суждено легко сбыться.
Я думаю, что благодаря людям вокруг за последние полгода смогла накопить немного надежды.
Теперь я хочу улыбнуться господину Элмеру.
Хочу смеяться даже громче него.
И ради этого, думаю, я выйду наружу и увижу мир. Больше, чем когда-либо видел господин Элмер. Может, я увижу то, чего не хотела бы, но я хочу стать сильнее, чтобы даже тогда улыбаться.
Я уеду с Фелтом. Я ещё не полностью его простила, но когда-нибудь во время странствий я научу его смеяться.
И тогда мы вместе улыбнемся господину Элмеру.
…А господин Элмер улыбнется нам. Я заставлю его улыбнуться. И не только его, но и многих других.
И думая о таком дне, я хоть немного, но предвкушаю путешествие наружу.
-------
– Ох, я научил Фил всего паре праздников из всех, что хотел, – задумался Элмер, стоя перед большими двойными дверями и вспоминая дни, проведенные в замке.
– Хотел рассказать ей про февральский День Святого Валентина. И, разумеется, сделать шоколад. Но потом понял, что приличный шоколад в замке не из чего приготовить, и на этом всё закончилось.
Нил повернулся к нему.
– Шоколад? – с любопытством спросил он. – Что Валентину делать с шоколадом?
– Это кампания, которую развернули японские шоколадные фирмы, чтобы увеличить продажи. Они распустили слух, что если девочка подарит мальчику шоколад в день святого Валентина, то их любовь станет настоящей.
– Это всего лишь рекламная акция, – заметила Сильви. – А не праздник.
Элмер помотал головой.
– Тут ты ошибаешься. Это гениальная выдумка. Они умудрились создать не просто ажиотаж. Теперь это культура. Разновидность культуры, которая совершенствуется и распространяется по миру благодаря усилиям художников и производителей конфет. Я вам говорю, это праздник, который развивается! Говорят же, что многие нынешние праздники изначально содержали пожелания хорошего урожая и достатка, правильно? Так что плохого в празднике ради процветания шоколадных компаний? И, что ещё удивительней, они придумали другой день, когда мальчики возвращают любезность, и назвали его Белым! Мне не хватает духа для восхваления.
– Если подумать, я слышал, что теперь и в Нью-Йорке рекламируют шоколадные валентинки, – небрежно заметил Майза, словно что-то вспомнив. – Должно быть, подхватили идею у японцев.
– Да, помню, Мирия и Эннис рассказывали, когда мы звонили им в прошлом году.
Когда и Чес внес свою лепту в разговор, огоньки в глазах Элмера заплясали ещё сильнее.
– Правда, да? Ага, я понял! Японцы завезли к себе Рождество и экспортировали Валентина!
– Эм-м… Элмер, праздник Дня Святого Валентина существовал до шоколада…
Элмер только рассмеялся в ответ, выскочил наружу и закружился, глядя на остальных. Его плащом окутывал слепящий солнечный свет. Только что вышедшие девушки присоединились к остальным в проеме ворот.
– Я говорю, что хотел бы, чтобы Фил и Фелт попробовали поучаствовать в этих праздниках именно потому, кто они есть. В их поселке нет никаких местных фестивалей, так что ничего не остается кроме как придумать свои. Вот и всё.
Пяти девушкам, вышедшим из замка, Элмер улыбался как обычно.
Будто именно так и должно выглядеть его лицо.
А потом, повысив голос, он закричал Фелту и Фил:
– Это место больше похоже на закупоренную бутылку, чем на колбу. Здесь родились вы и всё, что вы можете представить. Поровну хорошего и плохого.
Широко раскинув руки, Элмер кружился на фоне солнечного сияния.
– Добро пожаловать в нашу бутылку!

-------
1711, Атлантический океан
Тьма
Элмер выслушал вопрос демона и медленно ответил:
– Я принял решение, демон.
– [Быстро], – удивленно сказал голос в его голове.
Элмер без колебаний озвучил своё желание:
– Слушай, демон. Я хочу увидеть твою улыбку.
– [?!]
– Смейся для меня. Искренне, счастливо, громко и долго. Покажи мне, как хохочут демоны. Научи, как осчастливить демона.
Он мог чувствовать удивление демона и уже этим был доволен.
– Улыбка на твоем лице точно придаст мне сил.
Пристально глядя на него, демон не мог скрыть потрясения:
– [Этого я не ожидал… Мои извинения. Я тебя недооценил.]
Лицо демона медленно скривилось в том, что можно было счесть улыбкой… и мир снова начал погружение в полную темноту.
– [Я тысячи лет провел демоном, исполняющим людские желания… но это самое сложное из всех, какие слышал.]
Прямо перед тем как тьма полностью поглотила мир, Элмер вытянул руку и схватил демона за локоть.
– Нет-нет, ты не должен сбегать. И соврать тоже не сможешь. Меня не зря называют истинно верующим в смех. Я со ста шагов различу фальшивую улыбку.
Растерянный демон избегал смотреть Элмеру в глаза во время выговора. Но к его удивлению, Элмер лишь хихикнул.
– Слушай, демон. Хочу тебя попросить. Если тебе слишком трудно исполнить моё желание, то меня можно уговорить дать тебе немного времени поработать над ним. Конечно, с некоторыми условиями.
– [Условиями?]
– Ты же знаешь Майзу, так? Парня, который тебя вызвал.
– [Разумеется.]
– Он только что потерял младшего брата. Он, должно быть, сейчас потрясен. Может, злится, может, грустит… может даже потерял надежду.
– [Разумное допущение.]
– Вот я и подумал, может, ты за ним присмотришь. Я разыщу старика Сциларда, а ты останешься с Майзой и поможешь ему с тем да сем. Не как демон, а как человек. Ну, учитывая, что ты похож на человека, это не будет проблемой, да?
– […]
– Отправляйся с ним в Нью-Йорк, куда они скоро прибудут. Пока он не найдет в себе сил жить дальше и смеяться. И я гарантирую, тогда ты тоже сможешь улыбнуться. Если мы потом встретимся… то продемонстрируешь мне. Счастье от нашего воссоединения. Даже если ты будешь счастлив просто сказать: «Ха! Я всё-таки могу улыбаться! Выкуси!» – мне сгодится. Я просто хочу увидеть твою улыбку.
В тишине тьма прекратила своё бесконечное вращение.
Сознание Элмера почти ускользнуло, когда он отчетливо услышал в голове голос демона:
– [Попробую.]
Он заставил демона действительно приложить усилия. Возможно, это было невероятно странно. Может, расскажи он кому, они бы рассмеялись. А может, только разочарованно усмехнулись бы…
Обдумывая банальности, Элмер потерял сознание.
А время пошло…
-------
2003, Нью-Йорк
Alveare
Ладно, еда тут неплохая. Слишком уж медом пахнет, но, думаю, сойдет.
Да, это конец истории мистера Хэппи-Энда.
Хотя я не знаю, сумел ли он в конце концов увидеть улыбку демона.
Я здесь, чтобы узнать. Видишь ли, по слухам демон находится тут.
Что?.. Что вы на меня так уставились?
Хотите их встретить? Демона и Элмера? Серьезно?
Ха-ха, ну и странная вы парочка.
Меня? Меня зовут… Фил Нибиль**. Надеюсь, мы ещё встретимся.
А до тех пор желаю вам оставаться счастливыми.
А если когда-нибудь встретите его, передавайте Хэппи-Энду от меня привет.
Скажите, что мне кажется, я ещё не всё искупил… но сейчас мы счастливы.
Другие могли бы разозлиться, но ему, думаю, это больше всего понравится.
Это всё, чем я могу ему отплатить.
Айзек и Мирия, правильно? Да, я запомню ваши имена.
Ну, я пошел. До встречи в этом пропитанном мёдом ресторане.
Я желаю вам счастливого конца… нет, счастливой вечности…

--------
* – Из истории, где жестокий магистрат стал городским посмешищем, приказав местному мальчишке поймать тигра, нарисованного на ширме. А когда мальчик попросил выманить тигра, чтобы накинуть ему веревку на шею, – злобно заявил, что нарисованные тигры не могу двигаться. Честное слово, в контексте это звучит осмысленно
** – На самом деле это Фелт. Потому что в оригинале он использует мужское местоимение, говоря о себе. Но в перевод это естественно не вписывалось.

@темы: переводсы, баканяшки

---

мысли о зиме

размышляю над тем, за кого пойти на втф...
— команда, на которую я щас работаю, вроде как собирается. не знаю, будут ли звать лично - всё таки фб ещё не закончилась и за мной должок висит. но поскольку несмотря на первое впечатление люди оказались адекватными и вменяемыми, то хотелось бы свести более близкое знакомство, а не ограничиваться получением ТЗ и отчетами о выполненной работе.
— вряд ли меня до зимы попустит, так что если соберется команда ванписа - можно будет пойти предложиться им. потому что часть идей бродящих в голове на другие каноны не лепится, а вот им такая игрушка подойдет идеально
— тиритицки можно тряхнуть стариной и смахнуть пыль с барраяра, но если честно - пока что-то не очень хочется. что туда писать я не знаю, ибо на мой вкус всё уже сто раз пережевано, а хедканоном я так и не обзавелась.
— для басары мы уже сочинили офигенную визитку - на осень работы мне хватит
— можно упасть на хвост ещё кому-нить из знакомых и повторить прошлый втф. но это скучно
— но ведь можно ещё и попытаться собрать команду баккано! и тогда стоит заначить стопку идей, а не отдавать их сразу в ту же басару. но тут фигня в том, что прошлая команда давно разбежалась по своим увлечениям, а изображать матросова в драной тельняшке мне не хочется. не, я понимаю, что в принципе могу оргминимум и сама закрыть, но ведь интерес в том, чтобы упарываться хором, а вот хора-то пока и нет...

так что вопрос, гайз, если будет команда баккано лично вы пойдете? или бальная карточка уже забита полностью?

---

юкоз

устроила "очередной подход к снаряду"
провозилась час - так и не поняла как добавить что-то на страницу
блин, да я полчаса искала как эту гребаную страницу вообще добавить!
чувствую ся даже не идиотом, а хуже... всё-таки "конструктор для чайников" не для моих слабых мозгов...
М_А, жду твоего возвращения, я помню, что ты как то научилась бороться с этой штукой

зато переложила стопку файликов - теперь в выкладки Баккано (на ФБ 2012) и Карнавала (на ВТФе) должны вернуться флешки

@темы: танец маленьких утят, баканяшки

---

WTF

недавно мне ткнули пальцем - ну и что что летняя ФБ тольео началась, на зимнем инсайде уже набирают команды! люди окончательно упоролись...
пошла, посмотрела на список, похихикала - сама думать буду в декабре, но маловероятно что куда-то пойду
зато засыпала под кроссовер любимого - старого и нового

Буджолд плюс, разумеется, Баккано.
В далеком-далеком будущем, алхимики с Адвенны решили, что на Земле стало скученно и скучно. А тут как раз новые планеты открывают, новые колонии основывают... Вот и расползлась вся компания по разным углам
Первым в неизведанное кинулся, разумеется, Лафорет и осел на Бете. Фермет построил свой маленький рай на Джексоне, Талбот, напротив, внедрял понятия порядка, чести и кодекса на Барраяре. Майза увез Чеса на Эскобар, Бегг удрал на Афон, Элмер причинял счастье квадди, традиционалист Денкуро остался на Земле...
А Цетаганда... это однажды Нил неудачно заглянул в гости к Гретто с Сильви и закрутилось...

а началось всё с картинки про хью, майзу и виктора, разворачивать которую в драббл мне как всегда лениво

@темы: барраярцы, Кладезь Погибших Сюжетов, баканяшки

---

33

всё ещё не бог

---

краем глаза

вот так, считаешь, что тебя описывают слова "стройная, рыжая и улыбчивая"
а потом смотришь в зеркало и понимаешь: не-а.
тощая, рябая и щербатая

@темы: кукуся

---

ФМ

вы говорите мне имя персонажа, а я отвечаю о нем
- чем нравится;
- чем не нравится;
- любимый эпизод с персонажем;
- любимая фраза персонажа;
- отп;
- brotp; это парочки не в романтическом смысле
- личный фанонный факт про персонажа;
- непопулярное мнение, связанное с персонажем; не совсем поняла, у кого непопулярное? у меня? или моё мнение, которое не разделяют остальные люди?
- что бы хотелось совершить с персонажем, будь он моим;
- мой страх, связанный с персонажем;
- 5 слов, которые его лучше всего опишут.

@темы: Флэшмоб

---

вопрос на засыпку

некий новый (для меня) переводчик выложил цветные страницы 1935-А, и я теперь в раздумьях.
с одной стороны, цветные страницы ещё не значат, что будет переведено всё... опять же, человек сказал, что основной проект у него дюрара, а это так, под настроение...
но ведь перевод же ещё нечитаного!
с другой - подозреваю, что для нормального понимания нужно всё таки знать что случилось в 1933 и 1934... а это пять новелл, одной из который даже на английком нет
но ведь свеженький же перевод! лапки чешутся!
вопчем, ткните в кнопочку - вам пофиг, а я, может, успокоюсь

Вопрос: Хвататься ли за перевод?

1. ДА! потому что новое		2	(25%)
2. Дождаться полного текста на англ. и потом начинать переводить		3	(37.5%)
3. Лучше переводить по порядку - 1933, 1934, 1935...		3	(37.5%)
4. Нет, кому это ваще надо?		0	(0%)
Всего:		8

@темы: баканяшки

---

бывают, доченька и просто сны...

Если весь вечер протрындеть в скайпе за басару, потом прочитать заявку для фэйта, офигеть от омегаверса, заполировать пятком серий ванписа и лечь спать...
то смотреть сон про альфу бету и омегу - это понятно. Светленький, темненький и рыженький - даже симпатишно Ну сложные взаимоотношения и бег по пересеченной местности - это ваще традиционный сюжет...
Беда в том, что они - мечи!
И что проснувшись, я уже третий час пытаюсь вспомнить - чьи они были? Ророноа Зоро или Датэ Масамуне?

---

рабочее

я спокойно воспринимаю тексты с опечатками, морщусь, но читаю корявые переводы, но блин! порой мне физически больно смотреть на доставшийся в наследство код...
есть сундук, возле него надпись в три строки, сундуков на экране пять штук - надпись надо показывать около выбранного
переводя код на русский, получим
если ткнули в первый сундук:
— показать первую строчку у первого сундука
— показать вторую строчку у первого сундука
— показать третью строчку у первого сундука
— спрятать первую строчку у второго сундука
— спрятать вторую строчку у второго сундука
— спрятать третью строчку у второго сундука
— спрятать первую строчку у третьего сундука
...
— спрятать третью строчку у пятого сундука
если ткнули во второй сундук - и всё снова заново!
а сундуков пять штук, на секундочку...
у меня болит палец туда сюда проматывать колесиком эту простыню...
боюсь представить что было бы, если б их было десять...
код правильный, работающий, но блиииииин!!!!
циклы? - не, не слышал... функции, видимо, от лукавого, а параметры - так ваще ересь!
про невероятный вариант "написать свой класс" человек кажется даже не подозревал...

---

карент

тихо ненавижу народ яндекс и прочие юкозы.

выпуск пара

в прошлом году завела се нычку - тупо файлики складывать. думала ну что может случить с вечным "народом"? он же как старые кирпичи нокии - просты до неубиваемости.
ага, щаз, два раза.
"Яндекс передает свой хостинг сайтов веб-сервису uCoz . В марте все «народные» сайты переедут на платформу uCoz. Адреса сайтов при этом останутся прежними, контент сохранится."
по прежним адресам я вижу 404 вместо своих игрушек, по новым... игрушек нет
ну начнем с того что где найти эти чертовы новые адреса я час искала. ладно, докопалась, ещё раз где-то зарегилась, продралась сквозь всех "помощников" и чё?
эта прекрасная контора свалила в одну кучу всё что раньше было старательно рассортировано. названия которые ей показались слишком длинными изменились хз на что. файлы добавляются только через фтп. а линки на них добываются только через браузер. ну или методом проб и ошибок...
самое прекрасное - что на народ по прежнему можно добавлять файлы - но увидеть их НИКАК низя...
а потом меня спрашивают почему я яндексом не пользуюсь...
вопчем, я зла
и даже искать другой хостинг не хочется, потому что там подозреваю то же самое
но фб-шные выкладки все равно жалко

---

vamp!

стринг начал переводить второй том вампа
теперь кроме вампира-лужи крови у нас есть и вампир-арбуз!

интересно, в баккано кто-нить из алхимиков догадался впрыснуть зелье бессмертия в растение?
деревья в лесу фил поливали неполной версией...
правильной версией поили мышку...
а вот чтоб полное бессмертие да растению? ну и можно ещё "водичкой" сверху заполировать...
ых... какой прелестный оригинальный персонаж мог бы получиться

@темы: спойлеры, Кладезь Погибших Сюжетов, баканяшки

---

Baccano! :: 2001 - The Children Of Bottle

M_A, спасибо те огроменное, не знаю, что без тя делать!

ранее в сериале

Глава 1
Глава 2
Глава 3

Глава 4
~ Эмоция: «Ярость» ~

И так прошло много однообразных дней.
Не случалось ничего выходящего за рамки обычного.
Троица гостей больше не требовала у Господина Элмера ответов: вместо этого они проводили время, изучая животный мир леса, исследуя замок и готовясь к приближающимся праздникам.
С тех пор как сюда прибыл Господин Элмер, он научил меня отмечать множество праздников. Он рассказывал про торжества разных времен года и воссоздавал их в замке. По его словам получалось, что мир делится на много больших частей, которые называются «странами», и в каждой из них – свои обычаи.
Зима укрыла землю толстым слоем снега, но Господин Элмер все равно счастливо бродил вокруг замка.
Зимой он пугал жителей, в первый год нарядившись существом, которое назвал крампусом*, а во второй – изображая монстра намахагэ**. Осенью сказал, что пришла пора Хэллоуина, и надел непривычную одежду на меня. Я просто гуляла в ней, а Господин Элмер, завидев меня, почему-то каждый раз угощал сладостями. Думаю, это нелепый праздник. Господин Элмер тоже облачился в странное одеяние и отправился в поселок наслаждаться удивлением жителей. Мне кажется, что из-за этих прогулок горожане его и боялись всё сильнее и сильнее.
А когда приближалось летнее солнцестояние, он связывал большую зеленую штуку из веток с листьями. И говорил, что это часть праздника, который означает, что солнце будет сиять вечно, подсмотренного у людей из страны прямо за лесом. Но… интересно, знал ли Господин Элмер, что горожане, увидев висящую штуку в день, когда солнце поднимается выше всего, мрачно бормотали о дьявольских ритуалах.
Весной Господин Элмер собирал яйца у кур в замке, после еды сохранял скорлупки и раскрашивал их в яркие цвета. Это означало празднование чьего-то рождения, и Господин Элмер сказал, что полагалось бы неделю не есть мяса и красить яйца в красный. Но потом он рассмеялся и добавил: «Не то чтоб я действительно в это верил, так что необязательно выполнять все требования. Давай по примеру японцев соблюдать только необходимые для веселья формальности, согласна?» И он украсил замок разноцветными яйцами… но горожане наблюдали издали и снова думали об ужасном обряде. Я слышала, как они шептались, что их прокляли, принося в жертву кур. Но мне не хватило смелости возразить, и я молча опускала взгляд.
Праздник, о котором он никогда не забывал, звался «Рождеством». В этот день человек по имени «Санта Клаус» приходил и дарил счастье каждому человеку в мире. Я сказала: «Тогда все должны быть счастливы», но господин Элмер только рассмеялся и сказал, что один человек никак не смог бы подарить что-нибудь каждому за одну ночь. Мне показалось, что он прав.
Но после этих слов господин Элмер тут же заявил:
– Вот поэтому для тебя им стану я, – и каждый год приносил подарки.
Иногда это были украшения из бумаги, иногда блюда, приготовленные самим Господином Элмером, иногда куклы, вырезанные из дерева. Но вместо счастья я ощущала глубокое чувство вины. Почему Господин Элмер делал все это только для меня, ни для кого другого? Я спросила его, и он просто ответил:
– Это легко. Потому что ты в этой деревне улыбаешься меньше всех.
Услышав это, я почувствовала себя ещё более виноватой. Я не могу искренне улыбнуться, даже зная, что должна. И пока я пыталась изобразить на лице похожее выражение, Господин Элмер помотал головой и сказал: «Не заставляй себя. Если будешь вымучивать улыбки, то лицо исказится, когда ты решишь наконец улыбнуться по– настоящему».
Наступило Рождество и в этом году – и у Господина Элмера оказалось ещё больше дел. Он со смехом мотался по всему замку, прячась от гостей, украшал здание изнутри и устраивал фейерверки за ужином.
Он увидел меня, парализованную тревогой, и рассмеялся, будто что-то вспомнил.
– В этом году твоим подарком будут эти четверо.
Я непонимающе склонила голову, и смех Господина Элмера смолк. Но после он мягко улыбнулся и сказал:
– Постарайся с ними подружиться. Они могут помочь тебе улыбнуться по-настоящему.

Итак, прошло много действительно однообразных дней. Я всё ещё не могу улыбаться или смеяться. Но кое-что изменилось. Чувства внутри меня. До прибытия Господина Майзы с друзьями меня чуть не захватила ненависть, но вскоре это чувство растаяло в тумане. Я открыла для себя «надежду».
Эти дни называются «новогодние» и, очевидно, всем пора праздновать наступление новых времен. В прошлом году Господин Элмер купил у коробейника множество штук, которые назвал «фейерверками», и расставил их по лесу, заявив, что это восточный способ празднования. Не стоит упоминать, что это тоже подстегнуло страх горожан. Кажется, Господин Элмер это знал, но его усмешка ничуть не изменилась. Похоже, он наслаждался.
Сегодня предполагается снова следовать восточному обычаю и съесть семь видов вареных растений. В замке Господин Элмер и Госпожа Сильви уже готовятся и кипятят воду. Господин Нил иногда выходит из спячки и играет с тремя лошадьми в конюшне, а Господин Чес читает в библиотеке. Господин Майза часто ищет меня и расспрашивает, но я, к сожалению, почти ничего о себе не знаю. Я помню лишь крохотные лакомые кусочки в дальних закромах памяти, но Господин Майза серьезно выслушивает каждый. И всегда благодарит за нерешительные рассказы.
Я хочу помочь ему больше, но не могу почти ничего вспомнить из моего прошлого. Всё, что осталось в моей голове – воспоминания о мучениях, причиненных горожанами. И даже они постепенно стираются, исчезают.
После появления Господина Элмера, Господина Майзы и его товарищей, старые раны каждый день скрываются под новыми воспоминаниями.
Ах да. Это, должно быть, эмоция, известная как радость.
Я почти улыбаюсь, но потом вспоминаю атмосферу в поселке.
В это время года горожане всегда резко сокращают время, проводимое на улице.
Я не знаю, о чем они думают после визита Господина Фелта в замок. Они никогда не скажут мне напрямую, и, даже если бы у них был какой-то план, его наверняка невозможно выполнить в таком снегопаде.

…Февраль.
Когда приходит время, которое Господин Элмер называет «февралем»…
Из «внешнего мира» прибывает коробейник.
А когда он уезжает, Господину Элмеру отдают «живую жертву».
В этом году ею, несомненно, окажусь я. И впервые за пять лет я соберусь в одном месте.
Внезапно меня озаряет мысль.
Да, я улыбнусь. Широко, как Господин Элмер или Госпожа Сильви. И если я улыбнусь внезапно, то Господин Элмер точно удивится. И засмеется мне.
Что же мне делать. Я должна тренироваться.
Нужно позаботиться, чтобы меня не заметили. Осторожно, осторожно…
А время идет…
-------
Февраль
Старый замок
Однажды, когда январь уже закончился, и каждый день ярко светило солнце… прибыл коробейник.
Его «экипаж» недвусмысленно напомнил, что, несмотря на причудливо старомодный вид поселка, на дворе уже 21-й век.
– Ну-ну…
Примерно в полдень, когда солнце было в зените, неожиданное урчание разнеслось в воздухе и вытащило друзей Майзы за ворота замка.
Это был огромный снегоход, переделанный из грузовика.
– Что происходит?
Чес и Сильви подбежали к кабине и попытались заглянуть внутрь машины, припарковавшейся перед замком. Но окна были специально затемнены, как в автомобилях политиков.
Через лобовое стекло виднелся нечеткий силуэт водителя, но, как только они присмотрелись, у них появилось странное предчувствие.
Существо на водительском сидении несомненно было человеком, но всю его голову закрывала черная маска, поверх которой был надет шлем, похожий на военный. Глаза нельзя было рассмотреть из-за очков… но, если судить по повороту головы, складывалось впечатление, что он тоже пялится на товарищей Майзы.
– Удивлены? Или просто соскучились по внешнему миру? – спросил за спиной веселый, как всегда, голос. – Это торговец… Хотя на самом деле он никогда не выходит из машины, чтобы торговать.
Элмер миновал онемевших друзей и повернулся к водителю. Взмахнув рукой в сторону людей позади, он сказал:
– Ты меня понимаешь, правда? Будь добрым малым и позволь им прокатиться обратно с тобой…
– Чт…
Рев двигателя поглотил слова Чеса, и шины выплюнули фонтан снега, когда грузовик развернулся и медленно покатил вниз по заснеженной горной дороге. Она была чуть шире него самого, и выедь на дорогу другая машина – обоим пришлось бы остановиться. Но грузовик грохотал дальше, уверенный, что подобного никогда не случится.
– Через час он вернется, – сказал Элмер и быстро вернулся в замок, оставляя остальных безмолвно смотреть на место, где только что стояла машина.
Остались только вопросы в их голове… и след огромных шин на снегу, глубокий и настоящий, как доказательство того, что это им не приснилось.
-------
Коробейник прибыл в деревню.
Жители бегут к повозке и меняют зерно и сделанные зимой товары на вещи вроде тканей и топлива. Но из водительской кабины никто не выходит: все просто подчиняются правилам, написанным на боку машины.
Некоторым, возможно, и приходила мысль только брать, ничего не оставляя взамен, но торговец всё равно никогда не покидает свое железное кресло.
По словам Госпожи Сильви это не «повозка», а нечто с названием «автомобиль». Похожий на тот, в котором приехали Господин Майза со спутниками, но более громоздкий и мощный.
Мне не противно наблюдать за торговлей коробейника. Если смотреть издали, никто не косится на меня с отвращением, и на всех лицах оживление и веселье.
До сих пор моё отношение к ежегодной сцене было нейтральным, простым отсутствием неприязни, но, наверно, теперь я могу сказать, что мне нравится смотреть.
Естественно, горожане считали торговца по-своему неприятным. В конце концов, он же был посторонним, символом чуждого неведомого, от которого они так тщательно отрекались. Но коробейник, в отличие от других пришельцев, не пытался вмешиваться в дела поселка – на самом деле, он появлялся и уезжал задолго до того, как родились старшие из старейшин, он был частью поселка больше всех прочих – и поэтому взрослые притворялись, что не замечают его, а дети следовали их примеру.
По неписаным законом поселка меня не замечали, так же как и коробейника. Но когда Господин Дез стал мэром, эта традиция тихо исчезла. Господин Дез почему-то считал, что меня надо ненавидеть и оскорблять, и горожане немедленно последовали его примеру.
Хватит. Эти несчастливые времена длились так долго, что мои воспоминания о них спутались. Если я попытаюсь ясно припомнить, боюсь, что вспыхнувший передо мной свет затухнет и погаснет.
Ах. Теперь я понимаю, что этот свет становится всё ярче.
Наверно, благодаря Господину Элмеру и Госпоже Сильви, и их друзьям, и Господину Фелту. Благодаря им я вижу этот свет, даже пребывая в глубинах темнейшего мрака.
Я ошибалась, когда думала, что Господин Фелт не ненавидит меня, но и не помогает. Он помог. Он не презирал меня. Он говорил со мной. Разве это не вид помощи? Может, и не в строгом смысле слова, но я решила верить в то, что это правда.
Возможно, потому что перед моими глазами сияла надежда.
И небо казалось мне теперь таким синим, таким высоким, и таким огромным, как никогда раньше.
Пока я смотрю на горожан, позади раздается тихий голос. Голос Господина Элмера.
Я перевожу взгляд с оживленной торговли на него. На лице Господина Элмера, как всегда, сияет широкая улыбка.
– Слышишь, Фил. Мы с Майзой думаем прокатиться наружу, когда торговец поедет обратно. То есть, мы собираемся посетить место, где ты родилась.
– Простите?
– Если ты согласишься… Я хочу показать тебе правду. Может, она тебя шокирует, но, опять-таки может быть, ты почувствуешь облегчение, когда загадка разрешится? В любом случае, я бы хотел, чтобы ты сама приняла решение.
У меня нет причин отказываться.
Если честно, я тоже нервничаю. Я боюсь, что, узнав всё про себя, увижу, как моя жизнь разлетается вдребезги. Что мой лес, моя колба, разобьется.
Но теперь, теперь… я чувствую, что смогу принять, что бы там ни обнаружилось.
Через это надо пройти, чтобы искренне улыбаться… Искушение, которое надо преодолеть. Меня почти ошеломляет сила моего чувства.
– Я поеду, – говорю я уверенным, непохожим на свой прежний, голосом.
– Я хочу знать… кто я на самом деле.
Когда я в замке произносила эти слова, я в деревне смотрела на Господина Деза.
Он стоял позади грузовика и смотрел на меня, не обращая внимания на шум и суету.
Неужели я невольно сделала что-то, что пробудило его гнев?
Вспышка памяти о боли от ударов заставила меня инстинктивно съежиться, но…
Господин Дез отвернулся и молча ушел.
А моё сердце преисполнилось странного предчувствия.
Поступки Господина Деза эхом отдавались у меня в мозгу, но я хотела сосредоточиться на голосе Господина Элмера и поэтому отодвинула их в дальний угол сознания.
Если память мне не изменяет, Господин Дез улыбнулся мне… впервые с тех пор, как его избрали мэром.
Но его улыбка полностью отличалась от улыбки Господина Элмера и ничего не выражала…
Ужасно холодная улыбка, которая могла бы заморозить меня на месте.
-------
День.
Лесная дорога
– Должен заметить, Элмер, давненько я не толкался в багажном отделении.
– Как коровы по пути на бойню, да?
Залезших внутрь багажного отделения огромного снегохода Майзу, Элмера и (одну из) Фил швыряло из стороны в сторону. Машина пробивалась сквозь сугробы с такой силой, что малейшая вибрация превращалась в низкий гул, от которого дрожала каждая косточка.
Сначала Фил осматривалась широко открытыми глазами, но теперь, устав от неожиданного возбуждения, быстро уснула, использовав вместо подушки мешок муки, загруженный одним из горожан.
– Но скажи, Майза.
– Да?
Элмер прокашлялся, а Майза потянулся, отгоняя подступивший сон.
– Насчет Нила. Почему он носит маску?
– …Другого времени спросить ты не мог найти?
– Нет, но! Когда мы впервые встретились, поднялась суета, и шанс уплыл из-под носа. А спрашивать после – ну, ты же понимаешь! Ладно, ты не думаешь, что он бы уже сам сказал, если бы хотел, чтоб я знал? Хорошо если бы он просто фыркнул и сказал что-то вроде: «Ты выбираешь темы хуже некуда для пустой болтовни», но я бы не хотел по-настоящему его рассердить.
– Да, когда Нил злится, он отбивается от рук, – сказал Майза, криво усмехнувшись воспоминаниям о вспышках ярости человека в маске.
– Его маска – это… разновидность страховки.
– Страховки?
– Он считает, что если правая рука кого-то из нас попадет ему на лоб, то маска его защитит. Другими словами, если что-то будет между плотью нашей руки и его лба, то он сумеет избежать смерти.
– А… я понял. Ну, а ты бы не сказал, что это ужасно пугливо с его стороны?
«Хотя и слегка отличается от случая Чеса», – подумал Элмер. И словно подслушав его мысли, Майза хихикнул и добавил объяснение.
– Не то чтоб он нам не доверял. По его словам…
«Представь на секундочку, что мы где-то заночевали. Тебе приснился вкуснейший арбуз, и ты схватил его правой рукой. И подумал себе во сне: "Я хочу это съесть!" А арбузом оказалась моя голова. Сонный и ничего не подозревающий, я буду мертв в мгновение ока. Я заявляю: если мне суждено быть поглощенным одним из вас, я приму свою судьбу, но я не позволю себе умереть так позорно.» Вот и всё.
– Ха-ха-ха, тупой мерзавец! Он боится!
Майза улыбнулся, когда Элмер снова расхохотался, и спокойно добавил:
– Но я верю, что это не настоящая причина.
– Хм?
– Нил говорил мне… Он провел почти триста лет на передовой во многих войнах и горячих точках.
– …
– Я не знаю, что он там искал или что видел… но, возможно, то, что случилось на полях сражений, имеет отношение к его маске. Учти, это всего лишь гипотеза…
Майза снова улыбнулся, словно понимая старого товарища. Элмер минутку посмотрел на него и облегченно усмехнулся.
– Вижу, ты был в хорошей компании, Майза, – внезапно сказал он.
– Осмелюсь спросить, что навело тебя на такую мысль?
– Ну, я просто подумал, что твоя улыбка стала ярче с нашей последней встречи триста лет назад.
Майза расплылся в улыбке.
– Ты так думаешь?
– Конечно. Думаю, Чес мог бы улыбаться, как ты, будь он немного честнее сам с собой, – пробормотал Элмер, вспоминая разговор с Чесом на крыше.
– Хм? Чес?
– Нет-нет, ничего.
На секунду показалось, что беседа себя исчерпала, но Элмер снова заговорил:
– Кстати, а как поживает друг-демон? Полагаю, он теперь один из твоих товарищей-каморриста?
– …
Майза, потеряв дар речи, уставился на озорную усмешку Элмера.
– Удивлен, да?
– Как?
– Ну, старик, давным-давно мы с ним немножко поболтали.
Элмер взорвался смехом, больше обычного воодушевленный тем, что заставил маску Майзы треснуть.
Майза с любопытством вскинул голову, но решил отложить на потом, потому что Элмер всё равно не скажет, даже если на него надавить.
– Я тут подумал, а кто-нибудь из всех вас ещё балуется алхимией?
– …Чес до недавнего времени, но я уже давно умыл руки. Как и Сильви с Нилом. После обретения вечной жизни я не видел, чтобы кто-то пробовал свои силы, разве что из любви к исследованиям… Ну разве что… Может, Хью.
Услышав имя старого друга, Элмер уставился в небо.
– Ах, да. Точно, точно. Может, и не алхимия, но можно поспорить, что он где-то что-то да исследует.
– В конце концов, он из тех людей, которые проверяли возможность одолеть страну бессмертием.
– Ах… Хотел бы я его увидеть после стольких лет. Его и Денкуро, и Бегга, и Виктора.
Тронутый выражением покинутости на лице Элмера Майза тоже на секунду вспомнил старых товарищей.
– Так ты можешь поехать и повидаться с ними. Когда уедешь отсюда.
– Да, да, конечно. Но для этого, Майза, мне потребуется твоя помощь.
– Хм? И что это должно… ай.
Прежде чем Майза успел закончить вопрос, грузовик внезапно затормозил. Спереди раздался металлический звук. Со своего места в багажном отсеке они не могли видеть, что там происходит, но похоже, открывалась дверь.
Через пару секунд машина снова ускорилась, и они неожиданно нырнули в полную темноту.
– …Тоннель.
– Мы почти на месте.
Вскоре тоннель закончился, и свет снова залил кузов. Майза пристально вглядывался в пейзаж по сторонам, но он оставался куда более безлюдным, нежели ожидалось.
И прежде чем он успел толком что-то рассмотреть, грузовик снова притормозил и, наконец, остановился.
– Что, думал, тут будет город, спрятанный посреди ничего, или что-то вроде? В таком случае, ужасно жаль тебя разочаровывать.
-------
Они оказались в подобии лаборатории.
Майза высунул голову наружу и огляделся, не обращая внимания на смешки Элмера. Они были в огромном ангаре, сооруженном, похоже, только ради того, чтобы скрыть тоннель. Будто громадный док построили, а затем вытащили из моря. Вокруг стояли несколько человек, которые разительно отличались от горожан униформой и оружием на поясе.
Глядя вокруг – на охранников и бетонный пол – Майза почувствовал, что попал в другое измерение. Его разум, ещё десять минут назад уютно устроенный в сказочном мире, внезапно лицом к лицу столкнулся с реальностью Земли 21-го века. Он даже отчасти почувствовал культурный шок от вида непривычных, но знакомых признаков цивилизации и, поняв это, смущенно улыбнулся собственной наивности.
Один из охранников заметил выглянувшего Майзу и направился к машине, положив ладонь на рукоять оружия. То, что он не подал знака товарищам, прежде чем подходить, выдавало отсутствие у него формальной военной подготовки.
– Позвольте узнать, что происходит? – вежливо спросил Майза, словно подобное случалось каждый день.
– Всё будет хорошо. Они не начнут стрелять. По крайней мере, не прямо сейчас, – сказал Элмер, сидя в грузовике и поглаживая спящую Фил по лицу. – Так что держи свой нож спрятанным.
– Ладно.
Плавно убрав руку от бедра, Майза ждал первого шага от охранника. Но прежде, чем что-либо произошло, от кабины грузовика донесся звук открывающейся двери, и, мельком взглянув на что бы там ни было… охранник развернулся и отошел, будто ничего не случилось.
Будто чтобы заполнить освободившееся после охранника место, раздался мрачный и низкий старческий голос. Словно кто-то взял понятие усталости и перегнал в звук, который можно услышать.
– Так ты… товарищ Элмера.
Крупный старик вошел в поле зрения, держа только что снятые пару очков и маску. Очевидно, он и был водителем.
Старик перевел взгляд на угол багажника, на машущего ему Элмера и спящую возле него девочку. Напряжение на его лице сменилось смешанным выражением, он тяжело вздохнул…
И представился Майзе.
И как только его слова достигли ушей Майзы, тот похолодел и окаменел лицом.
– Я Билт Квотеш, смотритель этого леса… Хотя вы не найдете этого имени в документах.
-------
Я, которая путешествует с Господином Майзой, открываю глаза, почувствовав поблизости суматоху.
Обычно я бы не уснула, но, может, из-за избытка впечатлений, а может, из-за качки отсека, пока мы ехали через лес, я совершенно задремала.
Я всё ещё в багажном отделении, и перед глазами простирается знакомый вид.
Я помню это место. Сюда я прихожу, когда умираю.
А, я вижу, что перед Господином Майзой стоит Господин Квотеш. Сколько лет я его не видела. Он убивает меня и снова дает мне жизнь. Он мне ничего обо мне не рассказывает, а я, в свою очередь, ничего не спрашиваю. Но чувствую, что сейчас, наверно, смогу задать ему множество вопросов.
Сегодня мне радостно, и, более того, здесь рядом со мной Господин Элмер и Господин Майза.
Но…
Интересно, почему у Господина Майзы такое суровое лицо?
Я впервые вижу у него похожее выражение лица.
В моем сердце проклевывается росток тревоги, а в мозгу разворачивается множество катастрофических сценариев.
Ах, думаю, теперь я понимаю… почему Господин Элмер так сильно ценит смех и улыбки.
Когда я вижу лицо Господина Майзы, я тоже начинаю беспокоиться.
Пожалуйста, Господин Майза, улыбнитесь. Пожалуйста…
-------
– Я расскажу тебе правду. Этот мужик – потомок старика Сциларда. Хотя не думаю, что они хоть раз встречались, – негромко вещал Элмер, расхаживая по ангару.
– Они даже внешне похожи, правда? Ну, да… Я тоже удивился, когда первый раз тайком пробрался сюда и увидел его. Ладно, не то чтоб я много мог рассмотреть, пока охранники меня избивали.
– …
Казалось, на Майзу не действовали даже дурацкие ужимки Элмера, обычно встречаемые спокойной улыбкой. Он с застывшей на лице враждебностью следовал за стариком
Элмер, в свою очередь, ни на секунду не отвлекался и тарахтел пуще прежнего.
– Да ладно, Майза. Что за страшное лицо? Этот старик… ну, технически мы старше него, но… Все равно, он не имеет ничего общего со Сцилардом. Отличный мужик, всю жизнь посвятивший делу, которым на самом деле не слишком-то и хотел заниматься.
– Делу? – спросил Майза по-прежнему непривычно холодным голосом. – Под «делом» ты подразумеваешь держать невинных людей в лесу, как в ловушке, изолируя их от внешнего мира?
– Говорю тебе, успокойся. Ты пугаешь Фил.
Майза вздрогнул и глянул на малышку, которая пряталась за Элмером и смотрела огромными перепуганными глазами.
– …Прости.
– Не извиняйся. Если чувствуешь, что должен, просто улыбнись ей как обычно. Это её успокоит.
Элмер хихикнул и потрепал Фил по плечу. Наконец справившийся с эмоциями Майза тоже неуклюже ей улыбнулся.
Будто почувствовав, что конфликт за его спиной разрешился, человек, представившийся Билтом, заговорил:
– …С чего бы мне начать?
-------
Билт Квотеш. Потомок Сциларда Квотеша, человека, который давным-давно на корабле обрел бессмертие и поглотил множество товарищей Майзы.
Его дед был потомком Сциларда и в то же время – одним из самых многообещающих его помощников.
Не довольствуясь бессмертным телом, Сцилард в бесконечной погоне за знаниями начал создавать гомункулов.
Говорили, что идеальный гомункул – это карлик в колбе, который знает всё на свете, но не может покинуть своё убежище, иначе погибнет.
Обнаружив среди поглощенных знаний информацию о гомункулах, Сцилард с ещё большим рвением изучал их, чтобы досконально разобраться.
Несмотря на то, что время больше не имело для него значения, Сцилард обнаружил, что работать в одиночку неэффективно, поэтому он раздал своим потомкам и подающим надежды ученикам проекты для работы.
С другой стороны, он никогда не передавал другому алхимику контроль над разработкой бессмертия. Даже при создании неполного эликсира он использовал химиков, незнакомых с алхимией, не желая доверить свои секреты даже собственной крови и плоти.
Деду Билта, работавшему под пристальным оком подозрительного начальника, удалось, разрабатывая одну из теорий Сциларда, создать разновидность гомункула. Она была неподвластна времени, так как создавалась из бессмертных клеток самого Сциларда… но в то же время оказалась полностью лишена всеобъемлющего знания, которого Сцилард так жаждал.
– В итоге старый Сцилард создал и уничтожил довольно много гомункулов, потом забрал последнего – девушку по имени, э-э, Эннис? Элис? Как-то так – и уехал. Мы знаем, что последнего, потому что больше о нем никто ничего не слышал.
– Сначала мой дед вел исследования в Америке, но, когда Сцилард исчез, вернулся сюда на земли Квотешей. Используя связи Сциларда и остатки семейного имущества – эту землю – он продолжил собственные независимые эксперименты. Он вложил в этот лес всё, что у него было, ради единственного замысла: эксперимента с гомункулами.
Они продолжали опыты по созданию как идеального гомункула, так и легендарной Великой Панацеи.
Чтобы добиться своих целей, они создали два типа гомункулов, основанных на неполном эликсире, который давал только регенерацию, а не вечную жизнь.
Свойства этого эликсира отразились и на созданных им гомункулах. Панацея дарила бессмертие, соединяя пьющего с чем-то из иного плана бытия. Фантастические термины сказали бы, что телом овладевает колония организмов, которая бесконечно восстанавливается. Именно так Сцилард понимал собственное бессмертие и на этом основывал все исследования. Этим иным планом… могла быть параллельная вселенная или нечто совершенно другое. Видя как сущность, даровавшую бессмертие Сциларду, зовут демоном, некоторые в диком полете фантазии предполагали, что этой другой реальностью был сам Ад.
Как бы то ни было… исследования гомункулов продвигались черепашьим шагом, а после исчезновения Сциларда и вовсе прекратились. Но пока они продолжали собственные поиски, им посчастливилось сделать удивительное открытие – возможность пересадить существо, состоящее из одних мыслей, сознание, пришедшее с другого уровня, в несколько тел.
Продолжая эксперименты, они наконец-то преуспели в совершенствовании двух форм неполных гомункулов.
Один был мужчиной, который рос и старел, как обычный человек.
Второй был женского пола и быстро умирал, хотя не старел. Посредством множества тестов и экспертиз они установили, что могут остановить старение, но только снаружи. В обмен на эту внешнюю демонстрацию юности жизнь гомункула существенно сокращалась, и, чтобы восполнить ущерб, было решено вовлечь в операцию пять тел сразу.
– Другими словами, это ты, Фил, – произнес Элмер с такой напыщенностью, будто объявлял ответ в теле-викторине.
Билт остановился перед дверью и набрал код на электронной клавиатуре сбоку. И пока они ждали, Элмер добавил к объяснениям старика свои теории.
– Они сделали так, что когда тело стареет – чего, конечно, по вашему внешнему виду не скажешь – и оказывается на грани смерти, оно само возвращается на базу. Думаю, они каждый раз вроде как предвидели, когда ты появишься.
Майза покосился на Фил, пытаясь прочесть её эмоции, но она кивала с безразличным лицом. Элмер легонько погладил её по макушке и продолжил:
– Ты когда-нибудь играла в видео-игры? Беря их за пример, представь одного человека, который играет с двумя контроллерами. Если один сдохнет, второй продержится достаточно долго, чтобы нажать кнопку и продолжить. Или другой пример: ты видишь два входа в метро, которые выглядят отдельными, но под землей они соединены тоннелями, видишь? Тогда наружные входы будут её телами, а подземелье – в другом измерении – это её единое сознание.
Когда Элмер договорил, перед ними под приглушенный рокот моторов открылась дверь.
И они увидели…
– Я думал, такие штуки существуют только в научной фантастике, – наконец выдавил ошеломленный Майза.
Перед ними выстроилось множество огромных резервуаров, достаточно больших, чтобы внутри мог удобно расположиться человек.
Большинство из них пустовали… но в нескольких, наполненных жидкостью, можно было разглядеть нечто плавающее.
– Это же…
Внутри резервуаров в позе зародыша свернулись юные человечки. Мясистые трубки тянулись от их пупков до черной грязеподобной субстанции, которая покрывала дно контейнеров.
По лицу Майзы, внимательно изучающего плавающих девочек, пробежала тень.
Он ожидал чего-то подобного, но всё равно отчасти удивился тому, насколько же девочки в резервуарах похожи на Фил.
– Они не клоны, поэтому на самом деле не идентичны. Но все равно, раз условия одинаковы, как одинаковы и человеческие клетки, взятые за основу, то думаю, они сойдут, как минимум, за сестер. В любом случае, однажды умершее тело проходит специальную процедуру в этих чанах… становясь вон той грязью внизу. Не люблю использовать это слово по отношению к людям, но полагаю, можно сказать, что их перерабатывают.
Пока Элмер объяснял, Билт достал из кармана стеклянную бутылочку.
– Эта вода… Это катализатор, который мы используем, чтобы удерживать их сознания на месте.
В пузырьке плескалась прозрачная жидкость, на первый взгляд неотличимая от обычной воды из-под крана.
– Похоже на обычную воду, – заметил Майза.
– А то, что привело нас к тому, что мы есть сейчас, по вкусу напоминало алкоголь, да? Эта штука сделана из того же эликсира, хоть и неполного, так что неудивительно, что она похожа на воду.
– Ты прав.
Удостоверившись, что они завершили беседу, Билт продолжил:
– Чтобы полностью завладеть пустым телом, нужно просто угостить его этой водой. Хватит даже капли. Как видите, их воспоминания и опыт сконцентрированы в этой жидкости. Другими словами, можно сказать, что эта вода – фактически «главное» тело.
– Главное тело? Ты имеешь в виду, что у этой воды есть собственное сознание?
В этот раз вмешался Элмер. Пляшущие огоньки в его глазах ясно показывали его желание встрять в разговор.
– У воды нет собственной воли. Нет мозга, чтобы думать, или органов и нервов, чтобы ощущать. Используя пример с игрой, можно назвать её «сохраненными данными». Их нужно вложить в персонажа – в тело – прежде, чем он сможет что-либо делать или чувствовать. Например, если вода окажется в человеческом теле, то она обретет человеческий разум.
Майза мгновенно понял значение слов Элмера и, задумавшись, умолк.
– Думаю, людям это сознание казалось бы невероятно умным. Только подумай: оно может одновременно контролировать пять, нет, даже больше, человеческих тел. Интересно, если бы оно смогло преодолеть ограничения этого мира и показать свою истинную форму – как бы оно выглядело? Оно может быть совсем другим видом сознания… или, может, это своего рода бессознательная программа, работающая на инстинкте выживания, как какое-то насекомое. Я не могу утверждать, что оно не просто изучает и копирует человеческую манеру поведения, чтобы выжить, но…
Стоя позади Элмера, Фил тихо слушала, пока он не потянулся, чтобы похлопать её по плечу. Она с любопытством склонила голову к плечу, неспособная вникнуть в суть разговора. Наверно, она отвлеклась на сравнении с видео-игрой, потому что никогда не сталкивалась даже с телевидением.
Элмер солнечно улыбнулся ей перед тем, как повернуться обратно к Майзе.
– Но я не думаю… нет, если честно, меня это, так или иначе, не волнует. Не важно, пришла ли эта девочка из другой вселенной – она в любом случае остается собой. Может, она немного неприспособлена к обычной жизни, но если разобраться – она замечательная девушка, всегда думающая о других. Правда, Майза?
Майза тоже взглянул в глаза Фил и ласково улыбнулся.
– Конечно.
Он ещё секунду изучал содержимое резервуаров, потом с серьезным и решительным видом повернулся к Билту.
– Итак… Каких действий вы ждете от меня?
Элмер снова ответил за старика.
– Всё просто. Ему недолго осталось жить. Ну, то есть, по нашим меркам. По правде говоря, когда он умрет, эксперимент будет свернут. Некому принять власть, и даже если бы было, наш друг хочет, чтобы всё закончилось на нем. Это создаст немалый хаос, но, по крайней мере, горожане освободятся… но сначала он хочет, чтобы Фил выбралась из леса.
– Меня всегда пугало, – обеспокоенно сказал Билт, – как мой отец и его отец смогли полностью погрузиться в такой жуткий эксперимент… Нет, Фил, я не говорю, что ты жуткая. Но они создали двух гомункулов из-за абсолютного знания, которым те, по слухам, должны были обладать. Они выдвинули теорию, что гомункулы, постоянно обновляя тела и живя вечно, будут накапливать опыт, пока однажды не обретут истинное абсолютное знание. Поэтому они создали тебя. Поэтому мои дед и отец использовали свое огромное богатство и политические связи нашего предка, чтобы выполнить эту ужасную работу.
Билт задрожал всем телом, словно на него давила тяжесть его грехов.
– Они купили людей, много людей, в обмен на погашение их огромных долгов. Многие даже приносили новорожденных младенцев. А потом их изолировали в этом богом забытом месте и вынудили стать «горожанами». Подозреваю, иногда бывали и такие, кто применял методы и кроме подкупа, но… Меня там не было. Когда создали этот поселок, я был ещё ребенком.
Во время признания старика Майза хранил молчание, а потом серьезно спросил низким голосом:
– Зачем им покупать и обеспечивать такой поселок?..
– Это модель, – спокойно ответил Элмер, пренебрегая мрачным выражением лица Майзы. – Они не могли сразу же продемонстрировать миру своего нового гомункула. Хотели сначала хотя бы дать ему набраться опыта в идеально контролируемом садике и проследить, как он будет развиваться при взаимодействии с другими людьми.
– Только ради этого? Уверен, им не понадобился бы целый поселок… Подобную модель можно соорудить, не доходя до крайностей вроде покупки людей.
– Полагаю, они боялись, что что-нибудь всплывет, и хотели сохранить контроль над каждым аспектом эксперимента. Да, если подумать, возможно, если бы в этом не была замешана Великая Панацея, то всё сложилось бы по-другому. Без обид, я вам говорю, все, кто жаждет бессмертия, – помешанные. Короче… отец и дед старика не хотели, чтобы просочилась информация об эликсире. Они не собирались отпускать во внешний мир никого, кто хоть что-то знал об их исследованиях.
Казалось, Билт не заметил самоуничижительной усмешки Элмера и с ещё более мрачным видом продолжил:
– Знаю, я должен был раньше остановить это безумие, но не мог решиться! Мои дед и отец умерли, и мысль об искуплении грехов в одиночку… но откуда мне было знать? Пять лет назад, когда сюда пробрался господин Элмер… Только тогда я наконец узнал, через что прошла Фил! Я и не подозревал, что происходит, когда она возвращалась сюда в конце жизненного цикла… Возможно, если бы я спросил, она бы мне рассказала, но я ни разу не озаботился. Я специально избегал её из-за своего дурацкого страха. Что бы я сейчас не говорил, это не загладит мою халатность, но я желаю счастья этому ребенку… По крайней мере, хотя бы этого.
Исследователи всегда вели свою работу в лаборатории, замаскированной под замок, но когда пришло время создать поселок и наблюдать адаптацию Фил к обществу… они полностью изолировали всю местность от внешнего мира. Они влили в деревья неполный эликсир, создав лес, который не погибнет ни от чего, кроме старости.
Даже после создания поселка алхимики периодически проверяли его, маскируясь доставкой товаров. Они знали, что время от времени на поселок в лесу натыкались чужаки, но горожане разбирались с нарушителями по-своему.
Иногда молодежь пряталась в кузове грузовика… но они все до единого уходили в большую жизнь и никогда не оглядывались на покинутый мирок. Они пробирались тайком, потому что, в конце концов, стремились наружу. Для них красоты внешнего мира были важнее, чем связи с семьей или домом.
Конечно, были и те, кто хотел вернуться, но исследователи им не позволяли.
Пока старик рассказывал свою часть, Майза старательно скрывал эмоции, и только когда стало ясно, что речь закончилась, он открыл рот:
– Если ты хочешь искупить содеянное, то должен так же покаяться и перед горожанами.
– Полностью согласен. Но… у освобожденных горожан где-то за лесом могут быть дома и семьи, куда вернуться, но у Фил… у неё есть только поселок. Её жизнь слишком коротка для чего-то ещё.
– Но я обещал Фил, что покажу ей целый мир. Говорил, что освобожу её из оков, – отводя глаза сказал Элмер. Очень иносказательно, но Майза мгновенно понял.
– Ты хочешь, чтобы я продлил её жизнь?
– Как всегда проницательно, старый друг!
– Я должен прояснить… Я не буду снова создавать Великую Панацею.
– Конечно, конечно. Но твои знания очень помогут. Подумай, Майза… Мы собрали здесь почти полдюжины алхимиков, которым уже больше трехсот лет. Кто знает, что мы сумеем придумать.
Майза задумчиво молчал, а Фил заискивающе и умоляюще смотрела на Билта.
– Ах… Я не понимаю, почему вы чувствуете себя виноватым, Господин Билт, но, хоть я и не могу говорить за горожан, я буду в порядке… Пожалуйста, не хмурьтесь. Пожалуйста, улыбнитесь…
Майза задумчиво наблюдал, как девушка беспокоится даже о Билте… а потом, наконец, глубоко вздохнул.
– Покажите ваши записи.

Майза уже несколько часов просматривал исследовательские заметки, когда Элмер внезапно решил заговорить:
– Я приехал сюда, потому что знал, что-то здесь связано со Сцилардом. Видишь ли, ходили слухи, что где-то здесь в лесу лаборатория алхимика, которая выглядит как старый замок. Я думал, может, однажды Сцилард вернется и, возможно, я сумею убедить его раскаяться.
– Элмер… Не могу поверить, что ты до сих пор считаешь это возможным.
– Ну, он умер, так что мы никогда не узнаем, правда?
Элмер весело рассмеялся, словно пошутил, и от взгляда на него Майзу озарила странная мысль.
– Элмер… Это же ты распускал по внешнему миру слухи, что ты здесь, не так ли?
– Ой, ты догадался? Ну, видишь ли, я просто подумал, что если свяжусь с Виктором, то так или иначе сведения до тебя дойдут. Он сказал что-то вроде «поговорить с информационным брокером», и я с этим согласился. Я думал, что ты приедешь один, но ты притащил на буксире ещё троих…
– Да, это был сюрприз.
– Когда Фил сказала мне, что в поселке появились незнакомцы, я и вообразить не мог, что ими окажетесь вы. Ха! Я ведь в итоге отлично вас поприветствовал, да?
Элмер хихикнул, вспомнив, как развернулись события, когда Майза впервые посетил замок.
В свою очередь Майза, наконец, озвучил собственную версию того, что вынес из разговора:
– Ты хотел закончить исследование, использовав мои знания…
– Конечно, – беззастенчиво ответил Элмер. – Я думал, может, мы еще раз вызовем демонического парня, если всё остальное не поможет.
– Только ты, Элмер… – пробормотал Майза, пряча лицо в ладонях, а потом всё же расхохотался.
– Ты уже бросил свои любительские занятие алхимией? – бесцеремонно спросил он.
Заколебавшись, Элмер отвел взгляд, на его лице мелькнула тень сожаления.
– Я стал алхимиком только из-за денег. Это всё, чего я хотел.
– Должен признать, я ожидал от тебя другого.
– Я хотел стать алхимиком и создать горы золота, столько, чтобы раздать беднякам всего мира. И разумеется, отложить кусочек для себя. Я думал, этого хватит, чтобы осчастливить всех.
Он неловко засмеялся.
– Глупо, правда? Я ничего не знал об экономике или социологии, поэтому даже не задумывался о вещах вроде инфляции или материального стимула… Но пожив немного, я, насколько смог, разобрался, как устроен мир. Теперь я знаю, что люди не могут так просто стать счастливыми, поэтому больше не полагаюсь на алхимию.
Заметив входящих в комнату Фил и Билта, Элмер быстро сменил тему:
– О, кстати, Билт. Мне всегда было интересно… А что случилось с гомункулом-мужчиной? Фил говорит, что никогда с ним не встречалась, так?..
Старик на секунду смешался, а потом понимающе кивнул.
– Ясно… Он, должно быть, полностью приспособился к жизни в поселке. Спорю, вы с ним встречались, хотя тогда могли этого и не понять.
Пока Билт размышлял об этом человеке… нет, о гомункуле – задумчивость на его лице становилась глубже и глубже.
– Наверно, ему мучительно осознавать себя экспериментом. Он отказался от опытов гораздо раньше меня. Лет пятнадцать назад он пробрался сюда, уничтожил резервуар со своим телом и украл воду, которая служила ему катализатором. И больше никогда не возвращался. Конечно, вернись он, мы бы все равно ничего не могли бы сделать без воды.
Старик вытащил из кармана фотокарточку и уставился на неё так, будто гомункул был его давно потерянным сыном.
– Он должен быть в своем втором теле, в котором отсюда ушел, примерно лет пятидесяти… сейчас он, наверно, пытается вести жизнь обычного горожанина.
Билт протянул снимок Майзе, словно надеясь на его одобрение.
– Это он. Если увидите его, передайте ему мои сожаления.
Фото изображало стройного юношу с пронзительным взглядом.
– М-м… Мне всё кажется, что я его уже видел, – всматриваясь, пробормотал Майза.
– О? Слушай, глянь, если я сделаю так…
Элмер схватил со стола горсть стружки от ластика и посыпал ею фотографию.
Наблюдавшая из-за плеча Фил задохнулась и машинально произнесла имя:
– Господин Дез!..
-------
Не может быть.
Не может. Но есть.
Старое фото, показанное нам Господином Билтом.
Это почти наверняка Господин Дез.
Если Господин Дез, как и я… искусственный человек… может, он знает, что и я такая же? Как он мог настолько меня ненавидеть, зная, что у нас один создатель?
А возможно… именно поэтому он меня и презирает.
Неподвижно стоя над снимком, я начинаю бежать к дому мэра.
Опускается ночь, и навалило высокие сугробы, поэтому на улицах мало людей.
Прохожие останавливаются и смотрят на меня с удивлением на лицах. Возможно, потом меня побьют, но сейчас это неважно.
Если он рос и взрослел в отличие от меня… Тогда не так уж странно, что он женился, что завел сына, и даже что стал мэром.
– М-м-м… В чем дело? Ты плохо выглядишь, – говорит мне Господин Нил в замковой конюшне, пытаясь начать редкий разговор.
– Ты в порядке? Выглядишь не очень… Давай я всё доделаю, а ты иди отдохни, ладно? – тепло улыбаясь, говорит Госпожа Сильви в замковой кухне.
– Майза и Элмер опаздывают. Эй, как там всё проходит? – спрашивает Господин Чес, вместе со мной ждущий их возвращения возле замка.
Но я не могу никому из них ответить.
Сейчас, хотя бы на минуточку, я хочу сконцентрировать всё, что имею, на той мне, что бежит по городу.
Время от времени мои ноги глубоко проваливаются в снег, и я спотыкаюсь, но продолжаю бежать к дому мэра.
Добравшись, я колочу по двери кулаками. Яростнее, чем когда-либо за всю жизнь, так сильно, что боль глубоко впивается в мои руки. Но сейчас это совершенно неважно.
Проходит вечность, пока дверь не открывается.
Наконец, она поворачивается внутрь…
– Хм? Фил… что за спешка?
Передо мной стоит не Господин Дез, а Господин Фелт.
– П-пожалуйста! Пожалуйста, скажи мне, где Господин Дез?!
– Отец? Он ушел к колодцу за водой…
– Спасибо!
Господин Фелт с любопытством смотрит на меня, но у меня нет времени объяснять.
Холодная усмешка, которую я видела днем у Господина Деза… Вызванная ею тревожная дрожь вдруг возвращается с удвоенной силой, и теперь внутри меня ревущее пламя страха.
Я бегу, бегу, бегу… словно удираю от внутреннего волнения, а может, гонюсь за его причиной…
– Эй Фил… Не хочу, чтобы ты даже думала расспрашивать мэра об этом, – говорит издалека голос Господина Элмера. Я перед ним шепчет «да», но… для меня в деревне… уже слишком поздно.
-------
Маленький колодец располагался на окраине поселка. Он был достаточно глубок, чтобы никогда полностью не замерзать, так что даже зимой достаточно было просто опустить ведро, чтобы разбить тонкий ледок. Река текла слишком далеко, поэтому колодец был центром городской жизни.
Перед ним молча стоял усатый мужчина и с надменным и высокомерным видом смотрел на поверхность воды.
Он не двигался, словно кого-то ждал.
И долгожданный гость наконец прибыл.
– Господин Дез.
Мэр обернулся и глянул на запыхавшуюся девушку.
– Ты опаздываешь.
Он молча смотрел Фил в лицо, всем видом выражая, что давным-давно устал ждать… а потом тихо заговорил:
– Значит, ты наконец узнала правду. Или я должен сказать «вспомнила»?
Мэр мерзко хихикнул. Его правая рука сжимала маленький пузырек с жидкостью.
– Ты выбралась наружу за коробейником, да? Вернулась в то место, которое наша колыбель и наша могила.
– Бутылочка…
– Правильно. Одна из тех, что служат нам колыбелями. Единственная разница между нами – которая из них дает нам жизнь, – презрительно сказал Дез, показывая её Фил. – Другими словами, это моя. Разве ты не слышала историю Билта? Это моя истинная форма, катализатор распространения меня, моей души.
Фил даже вообразить не могла, о чем думает Дез. И словно прочитав её мысли, Дез холодно усмехнулся и медленно повернул крышечку.
– Например, – медленно и раздельно, словно поясняя процесс опыта, произнес он, – предположим, что я становлюсь сам собой, когда эта вода, моё сознание, применяется к пустому телу… Но что будет, если я добавлю эту воду в колодец и её выпьют горожане, уже обладающие сознанием?
– !..
До сих пор эту воду принимали лишь пустые тела созданные в резервуарах. Так что будет, если её выпьет обычный человек?
– Однажды в прошлом я испробовал её на умирающем старике… предыдущем мэре. Оказалось, они пытаются убить друг друга. Каждое сознание сражается с другим за контроль над телом. Забавно, не правда ли? Это значит, что рассудок, которому полагается быть целостным и непоколебимым, вынужден напрямую сражаться с иномирным сознанием. Это за пределами алхимии. Это нечто духовное, нечто магическое. Тебе не кажется? Победившая сторона получит весь опыт и знания побежденной. Разве это не похоже на живущих в замке бессмертных и их способ поглощения друг друга?
Как много знал Дез? На секунду Фил смутилась, но потом вспомнила, что Сильви всё рассказала Фелту, так что вполне естественно, что информация добралась и до ушей его отца.
– И мне жаль говорить, но я не собираюсь проигрывать людям вроде горожан, которые позволяют обращаться с собой, как со скотом. Полагаю, это рискованное дело, но сейчас это уже неважно.
Только теперь Фил поняла, что он собирается сделать.
– Вы не можете.
– Я устал править одним жалким городком. Если бы я жил, ничего не зная, то мог бы быть довольным. Но дьявол, пришедший снаружи, дал мне чертову надежду: за лесом есть внешний мир!
В налитый кровью глазах мэра – нет, человека, который когда-то был мэром – сияло безумие.
– И я подумал: если отважусь выбраться наружу, то слишком рискованно соваться туда всего с одной жизнью. Но если каждая из девяноста шести душ в городке станет мною… тебе не кажется, что этого хватит, даже для внешнего мира?
Истинные намерения Деза на мгновение ошеломили Фил, но вскоре она собралась с мыслями и вернула ему взгляд.
– Никаких шансов.
– Хм? Неужели девка научилась отвечать? – удивленно спросил Дез.
Девушка ещё раз заговорила:
– Вы не сможете захватить их разумы.
Тело Фил могло дрожать от ужаса, но глаза выражали твердую решимость, когда она шагнула вперед.
– Ясно. Ладно, – сказал Дез и одним плавным и привычным движением открыл бутылочку.
– Нет!..
Она испустила вопль, больше похожий на визг, и рванулась к Дезу. Сконцентрировав все силы в ногах, она нацелилась на его правую руку и потянулась, чтобы вырвать пузырек.
Одним привычным движением Дез нырнул рукой под пальто – и клинок ножа, сверкнув в лунном свете, оставил длинный порез на руке Фил.
Лицо Фил на миг дернулось, будто она обожглась, а потом исказилось от боли.
– Никчемная сучка.
Несколько алых капель украсили лицо Деза, пока он с ненавистью смотрел на девушку.
– А-а-а-ах!
Но Фил не остановилась. Она ни на секунду не замедлилась и впечаталась в Деза всем телом.
– А-акх?!
Сам по себе толчок, нанесенный миниатюрной девушкой, не представлял угрозы, но Дез поскользнулся на покрытой тонким слоем льда земле вокруг колодца.
Они рухнули возле колодца – мешанина спутанных конечностей и безжалостных ударов.
В драке не оставалось места для трезвых мыслей, и девушка сражалась, яростно вопя, как животное.
Спустя минуты…
…заслышав шум, сюда примчались горожане и увидели…
Ведьму, которую они всегда презирали и считали ниже себя.
Ее покрывали алые пятна. А у ног валялось безжизненное тело… тело мэра, Деза Нибиля, с серебристым ножом в горле.
-------
Я не хотела спасать горожан.
Фактически, я скорее ненавижу их, нежели испытываю какую-либо признательность.
Но даже сильнее этой нелюбви… я боюсь потерять этот мир.
Поэтому… поэтому я убила мэра. Я убила Господина… нет, я убила Деза! Я не сожалею. Конечно, нет.
Внезапные эмоции внутри меня.
Эта называется яростью. А эта – ужасом.
Я поступала соответственно своим чувствам.
Я не дам тебе разрушить мир, мой мир.
У меня не осталось ничего кроме этого поселка и этого леса.
Я знаю. Я понимаю. Всё, что я сделала, я сделала по собственной воле.
– А-а… А-а-ах!
Поэтому я не сожалею.
– Мэ-мэр!
– Дез!
– Разве это возможно?!
Конечно, нет.
– Фил… Маленькая дрянь убила мэра!
Я знаю. Я всё понимаю.
– Будь они прокляты, они всё-таки все слуги демона!
– Они пытались обмануть нас, притворяясь послушными, не так ли?!
Я знала, что так и будет.
– Убийца.
Что они назовут меня так…
– Демон.
…и так…
– Ведьма…
…и так…
– Как ты посмела поступить так с поселком, где тебя приютили!
…и так…
– Наконец, ты показала свою истинную злобную натуру!
Я знала, что назовут…
– Хватит!
…я знала, я знала, я знаю, я знаю! Так пожалуйста, пожалуйста, хватит, я знаю, пожалуйста, не говорите больше!
Ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего, ничего, нет, нет, нет, нет-нет-нет, ни слова больше…
Как только эмоции захлестывают мою способность думать… кто-то крепко меня обнимает.
– Всё хорошо. Всё будет хорошо.
Это Господин Чес. А-а, это не я, окруженная горожанами. Это я, ждущая перед замком возвращения Господина Майзы.
– Почему?..
Почему Господин Чес заботится обо мне? Он же не должен знать, что я сейчас чувствую.
– О… прости. Ты выглядела очень испуганно и не реагировала на мои слова… а потом внезапно расплакалась.
– А…
Я наконец понимаю, что по моим щекам текут слезы.
– Ах… это…
И пока я собиралась с мыслями, чтобы ответить Господину Чесу…
Позади него возник дюжий горожанин и опустил тяжелую дубину прямо ему на макушку.
– Ох…
Я и пискнуть не успеваю, как Господин Чес теряет сознание, а вскоре меня тоже бьют по затылку, и всё вокруг меркнет.
В то же время возле меня, окруженной горожанами, раздается знакомый голос:
– Отец… Фил…
Ах…
– Он… мертв?.. Почему…
Нет, нет, только не это.
– Почему ты… моего отца…
Сначала Господин Фелт кажется растерянным, но вскоре его лицо наполняют эмоции.
– Верни его.
Может, ярость, а может, скорбь.
– Верни его.
Господин Фелт шагает ко мне, оскалившись в ужасной пародии на улыбку.
– Верни моего отца.
Он делает ещё шаг и повышает голос до крика:
– Я тебе доверял! Почему?!
И когда его голос достигает моего слуха… я чувствую, как разбивается что-то в моем сердце.
Ах! Неужели мечтать было ошибкой? Неужели нельзя было и посметь надеяться? Не испытав тех чувств, я бы сейчас так не расстраивалась.
Я пытаюсь что-то сказать Господину Фелту… но брошенный одним из горожан камень бьет меня по затылку, и моё сознание в поселке резко гаснет.
– Мне жаль.
В то же время говорит мне другой голос.
Это Господин Элмер. Я оглядываюсь и вижу, что сижу на кресле в кабине стальной повозки. Справа сидит Господин Элмер и гладит мои волосы, а слева Господин Майза держит в руках что-то вроде колеса.
Моё тело сотрясает сильная дрожь, а впереди, за прозрачной стеклянной панелью, простирается обширный, покрытый снегом лес. Солнце давно село, но дорога перед экипажем яркая, как днем.
Что-то мокрое падает на мою лежащую на коленях руку.
Я понимаю, что плачу. Секунду назад я поняла это при Господине Чесе. Похоже, я больше не могу контролировать эмоции между телами.
– Мне жаль. Я обещал, что твои первые слезы при мне будут от радости или от смеха…
Когда я фокусирую взгляд на лице Господина Элмера, то ничего не могу сказать, потому что от слез перехватывает горло.
Я хочу только свернуться клубочком и плакать, и плакать, но не могу. Я должна кое-что сказать, поделиться знанием.
– Ах… Господин… ес… он…
– Всё хорошо. Успокойся, – говорит Господин Элмер, ласково мне улыбаясь. Улыбка режет сильнее, чем когда-либо смогут грозно насупленные брови.
Я задыхаюсь. Всхлипываю каждый раз, когда пытаюсь выдохнуть. Но я должна им рассказать. Даже если это значит, что я не смогу дышать… даже если сердце остановится, я должна им всё рассказать…
– Ах… Господин Чес… ах… Господин Чес! Горожане… они…
Я не могу произнести ничего, кроме самых простых слов, но кажется, Господин Элмер и Господин Майза всё равно понимают.
У Господина Майзы твердеет челюсть, и повозка кренится вперед от ускорения. Когда моя спина вжимается в кресло, я изо всех сил стараюсь почувствовать облегчение, зная, что рассказала всё, что было нужно. Но потом говорю себе, что ещё слишком рано позволять себе такую роскошь, и старательно пытаюсь сдержать готовые прорваться слезы.
Смех или слезы, говорю я себе, сначала мы должны спасти Господина Чеса…
И утирая глаза, я решаю смотреть вперед.


опаньки, в пост не влезает. продолжение в комментариях!

@темы: переводсы, баканяшки

---

не хочу работать :)

уже предпразничное настроение
так что давайте попробуем сыграть?
от вас - персонаж или ключевая фраза, от меня - драбблик-почеркушка вот прям щас
шоб вам жизнь малиной не казалась, предпочтительный фандом будет баккано

УПД: всем отписалась. ещё желающие есть?

запись создана: 30.04.2013 в 14:02

@темы: баканяшки, почеркушки

---

1711 - белоулыбка

дочитано!!
пропустим вопли восторга и прыганье по потолку

спойлеры

ну для меня главная новость - лукреция и ники бессмертны
предположим что у лукреции было три дозы зелья - она, ники и я очень надеюсь что третью выпоили монике
пол ребенка моники так и не назвали...
гретто - сопля, в этой паре яйца у сильви. и что она в этом слабаке нашла?
фермет и элмер - это неописуемо в двух словах, это атмосфера которой надо проникнуться
ваще, как то очень заценила фермета
хью который меняется - теперь какой обоснуй? какие отсылки на трехсотлетнюю давность? он за год может измениться до противоположного!
виктор - ну это сплошная ржака и белочка-истеричка наш любимый идиот
не хочу расставаться с виктор-хью, но какой там треугольник будет! а точнее пирамидка
майза таки чувствует за собой (уже!) много вины. хэдканон совпал с официалкой
майза и карла - вот про это я бы почитала поподробнее... взаимное уважение, и оба такие правильные, и им полагается быть врагами...
плавучая лаборатория алхимиков - так и представляю се город на тростниковых плотах в тихом океане... кокосы, пальмы, гавайи... и дама-начальница с невыговариваемым для мя именем. ванпис на мя плохо влияет
ну и ещё были вкусняшки по мелочи, которые я забыла...

а, да, судя по упоминаниям у баккано и вампа - один мир

@темы: спойлеры, баканяшки

---

карент

купила нитки, на которые три недели облизывалась. теперь страдаю - хватит ли шесть мотков? скорее всего нет, где добыть ещё - неизвестно, а вязать ещё недели две, прежде чем пойму... потому что узор придумала только для первых 40 см...
если тут есть понимающие люди - дайте я вам поплачусь! роскошный бамбук + лен, изумительный цвет, но крючком толсто (и это будет очень мини), а спицами - в две нитки будет макси пояс, а в одну - максимум №2 спицы! У меня уже в ряду за 300 петель, а это ещё не расширено даже так чтоб жопа влазила! А я люблю широченные макси-юбки...
под это дело смотрю "один в один" - восемь выпусков с перерывами на сон и типа-работу нравятся номера, не оч нравится жюри, но для вязания - самое то! особенно когда сериалов не хватает
чем дальше смотрела - тем больше мне это напоминало фб - от реборновских виртуалов до инсайдовских уточек. раскладка по местам подозреваю будет тоже почти такая же в ожидании следующего выпуска - подбираю конкурсантам соответствующие фандомы
оказывается до этого шоу, был сезон украинского варианта...
пока просмотрено 3 выпуска и шо вам сказать... если "один в один" это фб, где все серьезно и с "профессиональными" оценками, то "шоумастгоуон" - это трэш, угар и содомия в командном скайпочатике даже не в командном соо, где всё таки что-то да фильтруется, нет это именно скайпочат, где сама работа - дело десятое, а вот какие пляски вокруг неё идут!
самое свежее впечатление: изображали сергея лемоха. на мой вкус получилось так себе - но атмосфера дискотеки 90-х получилась просто вау!! плясал кордебалет, плясал зал, плясало жюри, после номера, они включили фонограмму и повалили всей толпой на сцену отрываться
сама приплясывала и умиленно рыдала, ибо эти лосины, эти бананы, эти кроссовки, эти супер-модные полосатые серо-белые велосипедки, которые мне так и не купили! движения которые только для мальчиков и которые только для девочек... вопчем ах! где мой самый щенячий возраст?
и в продолжение впадения в детсво - смотрю на ночь ванпис. после трех ночи он так хорошо идет! спишь как младенец и во сне только море, солнце и паруса

@темы: кукуся